— Да не надо денег! — замахал бомж руками, шустро отползая на коленях подальше от нас.
Я взял деньги у Руса и быстро догнал мужика. Склонившись к нему, приблизил хищную маску, в которую превратилось мое лицо:
— Возьми и не трепи языком. Иначе найду, — прорычал я, демонстрирую клыки.
Мужик подвывая, схватил две сотенных бумажки и с шустростью таракана, попавшего на свет, уполз на коленях. Шуршание и подвывания наконец затихли в дали. Жаль, что волнуясь о предстоящем деле, я забыл в логове темных капсулы со стиранием памяти, было бы куда проще.
— Ты чего его так запугал? А я если бы у него сердце отказало? — Рус болезненно реагировал на проявления моей клыкастой ипостаси.
— Зато если он по синиве проболтается, то веры ему будет меньше после того, как он упомянет клыки и прочее.
Затем мы с Русланом все же дотащили трупы до ямы, вырытой на месте свалки. Ветки, старые венки и пластиковые бутылки, после уборки в оградках своих близких стаскивали в кучи. Одну из них мы немного растащили и вырыли могилу, теперь закинув в нее тела, мы их закопали и снова перетащили мусор сверху. Может неидеальное прикрытие, но поездок с трупом в багажнике нам и в прошлый раз хватило.
— Дело сделано. К тому же теперь не придется искать Краснова. Катя может спать спокойно, — перекрестившись сказал Рус. — Нужно выпить. Ты как?
Я согласно кивнул. Очень уж все сумбурно получилось. Совесть все же гложет. Но Катя отомщена, а с бомжем даже забавно получилось.
В город мы въехали, когда уже стало светать. Стресс и неприветливое светило отупляли. Сейчас бы стакан рома и спать завалиться. Так, а куда Рус едет?
Мы петляли по узким улицам одного из индустриальных районов города. Друг слегка занервничал.
— Ты чего нервничаешь? С мужика свидетель аховой, а даже если инфа дойдет до ментов, то толку им с нее?
— Это да. Да я и не нервничаю, просто не могу найти нужное место.
Ой, чувствую, нас ждет та еще забегаловка. Дома вокруг непрезентабельные, асфальт присутствует только в виде потрескавшихся небольших «заплаток» на грунте. Хотя действительно, в пять утра найти приличное место непросто. Наконец Рус, уверенно свернул в какую-то подворотню и вышел из машины, заглушив двигатель. Справа тянулся старый кирпичный забор, прямо перед нами была стена здания без единого окна. И только слева куцые деревья, за которыми были видны подъезды жилых домов.
Я вышел следом, зевая так, что стал опасаться за собственную челюсть, как бы не вывихнуть. Что мы забыли во дворе этих хибар?
— Брат, тут такое дело. Мы решили, что тебе помочь нужно, — начал Рус каким-то извиняющимся тоном, от неожиданности я с глухим стуком захлопнул пасть.
— Ты чего? — с недоумением уставился на друга. — Ты о чем?
И что за «мы» такие, хотел я спросить, но тут как раз со стороны двора появилась высокая, широкоплеча фигура. Олег! Я уже по-новому оглянул место, где мы оказались. Да, баром тут и не пахнет, пахнет здесь скверно, предательством, западней.
— Привет, Артем. Я знаю, это непросто, но мы нашли людей, которые помогут тебе вылечиться, — сказал Олег.
Что еще за помощники такие? Нет, уж, и знать не хочу. Нужно сваливать. Но не успел я дернуться на выход. Как почувствовал болезненный толчок в плечо, и одновременно с хлопком первого выстрела в левый бок впилась еще одна стальная пчела. Я упал, едва не заскулив от боли и обиды. С трудом приняв боевую форму, опираясь на правую руку, начал вставать, ожидая в любую секунду еще одной пули. Двое молодых парней и мужчина постарше, увидев мое плачевное состояние, не стали тратить еще один патрон. Они приближались уверенной походкой. Эх, как жаль, что заметая следы, я не только собрал отстрелянные гильзы, но и выкинул пистолет. Так бы у меня был шанс забрать хотя б одного из скотов с собой, но без оружия, я сам скоро сдохну, не говоря уже о том, что б оказать достойное сопротивление в рукопашной.
— Вы что творите?! — взревел Олег.
Рус же не произнеся ни слова, воткнул мачете в шею ближайшего к нему человека. Как бы не было мне плохо, но жить хотелось. В отчаянном рывке я перемахнул не такую уж и маленькую стену раньше, чем кто-нибудь посмел меня остановить. Кажется, еще во время падения от боли я потерял сознание. Может оно и к лучшему, пули были все еще во мне, так что приземление, наверняка, было бы чудовищно болезненными. Судя по тому, что когда я открыл глаза, рядом никого не было, сознание вернулось ко мне спустя мгновения, а не минуты.
