Большинство из нас под фразой «если бы у меня было время» прячет еще и соблазнительный подтекст – «чтобы услышать собственные мысли». Иными словами, мы представляем себе, что, будь у нас было время, мы бы угомонили поверхностную часть своего «я» и прислушались к более глубокому потоку вдохновения. Еще одна выдумка, позволяющая нам отвертеться – если ждать, пока появится время, чтобы прислушаться к себе, значит, сейчас можно не прислушиваться и не брать на себя ответственность за принятие того, что пытается пробиться наружу сегодня.
Мои ученики нередко повторяли: «Между мной и великим американским романом – лишь год отпуска». Такая озабоченность глыбой времени глыбой же и ложится поперек писательского творческого потока. Большинству учащихся – да большинству вообще, точка, – повезет взять отпуск на целый год. А без такого отпуска «по-настоящему» писать не выйдет, верно?
А может, и выйдет.
Вранье про «если бы у меня было время» позволяет не обращать внимания на то, что романы пишутся постепенно, по фразе за раз. На фразу и минутки хватит. И если наворовать таких минуток и вдосталь предложений – родится целый роман, без всякой роскоши свободного времени.
Юрист Скотт Туроу писал свой увлекательный роман «Презумпция невиновности»[6] ежедневно в электричке по дороге на работу. Моя ученица Морин сумела написать девять полнометражных сценариев с грудным сыном на руках, ухитряясь работать дизайнером. Майкл, другой мой ученик, написал целую книгу, выкраивая свободные минуты в тот же год, когда защищал магистерскую степень. Все они выделяли время писать, а не ждали, когда оно найдется.
Стоит только запланировать время, чтобы писать, как оказывается, что этим можно заниматься когда и где угодно. Стоит нам научиться «проваливаться в колодец» – чтобы обучить этому приему, я прошу писать по утрам три страницы текста от руки, – делать это можно в любое время и в любом месте: в очереди к врачу, в самолете, ожидая кого-нибудь в метро, между встречами на работе, в обед, в перерыве на кофе, в салоне красоты, за кухонным столом, пока жарится лук…
Если научиться писать просто из любви к процессу, время можно найти всегда, но его нужно уворовывать, как влюбленные перехватывают на бегу поцелуй. Как сказала мне одна проницательная дама, «самый занятой и важный мужчина всегда найдет для тебя время, если любит, а если не находит – значит, и не любит». Когда влюблены в свое писательство, мы найдем для него время.
Уловка со временем для писательства, выходит, такая: пишем из любви, а не с прицелом на результат. Не пытайтесь написать что-нибудь безупречное – просто пишите. Не пытайтесь написать фолиант – просто начните его писать. Да, страшно и подумать, откуда взять столько времени, чтобы написать целую повесть, и совсем не так страшно, если собираться написать один абзац или даже одну фразу. А из абзацев, собранных из фраз, романы, собственно, и складываются.
Энни, журналист по профессии, долго ждала, пока «найдется» время писать для удовольствия. У нее выходило так, будто время – это стодолларовая купюра, которую однажды ей повезет подобрать на улице.
– Не жди, пока время найдется, – сказала ей я. – Давай энергичнее. Кради время.
Поначалу Энни смогла красть по пятнадцать минут ежедневно. Потом стало получаться дважды в день. А уже совсем скоро она ворочала целыми украденными часами – дважды в неделю. Будто внезапная страстная влюбленность вскружила голову Энни – неожиданно для себя она начала получать удовольствие от того, что пишет. И время вдруг «нашлось».
Алан, преподаватель писательского мастерства, тоскующий по писательству, много лет подряд убеждал себя, что напишет свой первый роман, когда возьмет академический отпуск. Однажды он оплошал, признавшись в этом мне.
– А почему не сейчас? – спросила я. – Начни писать сейчас, а во время отпуска будешь редактировать.
– У меня нет времени, – возразил он, – я учу студентов писать. Я сижу и смотрю, как они пишут, – проворчал он раздраженно.
– Ну так пиши, пока пишут они. Не делай из этого великого начинания, а просто нацарапай пару строк, пока они занимаются тем же.
