Это для него новость, и он на секунду теряется, не зная, как воспринимать мои слова, с улыбкой или серьезно. Потом вскидывает брови, предлагая продолжить. Я рассказываю ему все, что мне известно. Он об этом ничего не слышал.
— Мама умерла почти двадцать лет назад, — говорит Корри. — Они с папой умерли в 1980 году, с разницей в несколько месяцев. Они так любили друг друга, что один просто не мог жить без другого.
— Ваш отец сначала был помолвлен с вашей тетей Вероникой. — Вспомнив ее, я мысленно улыбаюсь. — Думаю, он сделал разумный выбор.
Эта фраза вызывает у него смех.
— А на фото тот самый прадед, о котором вы пишите? Я очень рад, что у меня теперь есть его книга. А он много еще написал?
— Прилично. Генри считался одним из лучших специалистов того времени. Разве вы о нем не слышали?
— Помню, мама рассказывала, что ее дедушка был врачом и лечил королевскую семью, — и всё.
— И ничего о болезнях крови?
Корри качает головой. Он нашел себя и меня на генеалогическом древе.
— Можно я добавлю сюда свою жену, а также брата с женой и их детей?
Очень мелким, аккуратным почерком он пишет рядом со своим именем: «ж. 1977, Мелани Строцци», — потом ниже: «Руперт Стивен, р. 1946, ж. 1977, Лорен Мэй Боуэр», а за ними: «Клей, р. 1978 и Уилсон, р. 1984».
Сам он бездетен. Я не часто встречал таких мужчин.
— А что именно вы изучаете?
Его лицо расплывается в улыбке; это улыбка ученого, слегка покровительственная, как у человека, посвященного в некие сложные материи, о которых его аудитория не имеет ни малейшего понятия.
— Что вы знаете о гемофилии?
Мне кажется, что довольно много, но я не осмеливаюсь об этом сказать.
— Думаю, только основы.
— Цель моих исследований — перенос фактора VIII при генной терапии гемофилии А. Вы знаете, что такое эпидермис, верхний слой кожи? Хорошо. Эпидермис — подходящая мишень, поскольку он очень доступен и способен выделять генные продукты в кровь. Мы провели эксперимент на мышах — я немного упрощаю, для вас, — и результаты дают основание полагать, что эпидермис способен синтезировать функциональный фактор VIII, который затем попадает в систему кровообращения.
— Понятно, — киваю я.
— Однако тут есть проблемы. Моделирование на трансгенных мышах имеет свои ограничения. Но мои результаты демонстрируют, что локализованная область кожи сама по себе может служить источником фактора VIII, и подтверждают возможность кожной генной терапии. Теперь я ищу наилучшие пути доставки фактора VIII в эпидермис. Может, пойдем и возьмем себе что-нибудь на ленч?
На экране все еще транслируется церемония открытия парламентской сессии. Начались дневные новости, и это главный сюжет. Я вхожу в столовую, а у меня в глазах все стоят алые мантии и сверкающие бриллианты. Здесь устроен шведский стол. Я беру себе цыпленка, ассорти из холодного мяса и салат. Джон отдает предпочтение карри с рисом, курице и шпинату — все на одной тарелке. Поначалу мне кажется, что он ведет меня за стол, где уже сидят двадцать делегатов конференции, но Корри лишь останавливается, чтобы обменяться любезностями с женщиной в красном брючном костюме и пожилым мужчиной, по-видимому, какой-то важной персоной. Это немного похоже на длинный стол в Палате лордов, где мне уже никогда не сидеть.
Нам с Джоном везет. Большинство, по всей видимости, желает сидеть со своими коллегами, сплетничать или обмениваться идеями, и мы без труда находим место в эркере, у окна с видом на парк. Я не очень голоден и гадаю, как справиться со всем, что лежит у меня на тарелке, но Джон с энтузиазмом приступает к еде. С тех пор как он сказал, что ничего не знал о Генри, за исключением того, что наш прадед был лейб-медиком королевской семьи, у меня на языке вертится один вопрос. Я откладывал его, пока Джон рассказывал о своих исследованиях, а теперь, когда я пытаюсь его сформулировать, Джон начинает описывать, как наследуется гемофилия, о чем я уже знаю.
— Ладно, я сейчас все вам напишу, — говорит он. — А еще лучше, на обратном пути мы возьмем брошюру Американского национального фонда гемофилии. Там объяснения для неспециалистов. — Неожиданно для меня он проявляет такт. — Мне очень жаль. Наверное все эти разговоры о крови, сперме и тому подобном могут отбить у вас аппетит.
