Правда о штрафбатах — 2 - страница 18

Переменный состав штрафных подразделений комплектовался также из числа военнослужащих, совершивших хищение имущества, продовольствия и другие поступки, не связанные с выполнением боевых задач. Так, в ноябре 1942 г. военная прокуратура Московской зоны обороны привлекла к уголовной ответственности военнослужащих 27-го отдельного артиллерийско-пулеметного батальона, которые, как следовало из обвинения, «по предварительному сговору систематически злоупотребляли служебным положением в корыстных целях, т. е. совместно пьянствовали, а на закуски брали продукты, принадлежащие бойцам, этим возбуждали недовольство среди личного состава». 12 января 1943 г. трибунал 20-го района авиабазирования Западного фронта в открытом судебном заседании рассмотрел дело этих военнослужащих. При этом один из подсудимых был направлен в штрафной батальон, а другой — в штрафную роту.[68]

И. Пичугин: «У нас в 3-й армии, которой командовал генерал Александр Васильевич Горбатов, были три штрафные роты, каждая по 350 человек. В роте — по четыре взвода. Разные люди попадали в эти воинские подразделения: воры, бандиты, рецидивисты, прибывшие из тюрем и лагерей со своими традициями и законами, которые и здесь (тем более с оружием в руках) забывать не собирались. Но были и случайно оступившиеся, а порой и безвинно пострадавшие, оклеветанные».[69]

Заслуженный деятель искусств, кандидат искусствоведения И.П. Горин был арестован зимой 1944 г. за подделку хлебных карточек и приговорен с учетом прошлой, оставшейся еще от детдомовской юности судимости на пять лет лагерей. «В Ковровской пересылке я попросил заменить мне срок штрафным батальоном, — вспоминал Иван Петрович. — Политическим оружия не давали — не доверяли, но я шел за мошенничество, и мне заменили…»[70]

В штрафники попадали и работники особых отделов. Так, приказом наркома обороны И.В. Сталина № 0089 от 31 мая 1943 г. за «извращения и преступные ошибки» в следственной работе особого отдела 7-й отдельной армии следователи Седогин, Изотов и Соловьев, уволенные из органов, были направлены в штрафной батальон при начальнике тыла Красной армии.[71]

М.И. Сукнев: «Среди них офицеров от младшего лейтенанта до старшего (капитанов не было) — под сто пятьдесят человек, все осуждены за «нарушения воинской дисциплины», за драки, «прелюбодеяния», за то, что утопили танк, направляясь «попутно» в деревушку к знакомым девчатам, и т. п. И даже из наших войск в Афганистане попали ко мне двое лейтенантов, которые подрались на квартире пожилого командира полка из-за его любвеобильной молодой жены. Лейтенантам дали от одного до трех месяцев штрафного… 2-ю роту сформировали из 200 гавриков — одесских и ростовских рецидивистов, которым заменили штрафным батальоном длительные сроки отбывания наказаний в тюрьмах и лагерях. Несколько привезены с приговорами к смертной казни — расстрелу… 3-я рота — басмачи, 200 человек таджиков, туркмен и еще откуда-то из Средней Азии…»[72]

Это воспоминание опровергают слова В.В. Карпова: «В фильме («Штрафбат». — Сост.) показан штрафной батальон, в котором собраны уголовники, политические, проштрафившиеся рядовые. Такого не было и быть не могло… Проштрафившиеся рядовые, а также уголовники, политзаключенные, изъявившие желание воевать, направлялись в отдельные штрафные роты. Такие роты в штрафбат не входили, а придавались стрелковым полкам».[73]

По сведениям А. Мороза, переменный состав 8-го отдельного штрафного батальона комплектовался военнослужащими, осужденными за различные нарушения. Среди них бывшие начальники штаба дивизии и танковой бригады, начальник политотдела стрелковой бригады, военные комиссары дивизии, танковой и стрелковой бригад, 12 командиров полков, 5 командиров батальонов, 40 командиров рот и батарей, 26 политруков, 81 командир взвода, 4 командира авиазвеньев, 2 штурмана эскадрильи, 8 авиатехников, 2 бортмеханика, начальники госпиталя, склада Наркомата обороны, военторга, клуба и др.[74]

Одним из источников комплектования штрафных частей были красноармейцы, попавшие в немецкий плен, окруженцы, отставшие при отступлении от своих войск и оставшиеся на оккупированной территории.