Катя предлагала сделать паузу в работе, но Юра считал, что надо торопиться. Могут пойти визитеры посерьезнее.
Некоторое время спустя Катя с Юрой сидели в машине, которая мчалась по Ленинградскому шоссе.
Деньги Юра передал Володе — Катиному старому приятелю, который постоянно крутился в финансовых сферах, то ли играл на бирже, то ли занимался обналичкой, то ли и тем и другим одновременно. Володя обещал Юре перевести деньги на оффшор и заверил, что тот сможет снять их в любом западном банке. Денег было всего триста семьдесят тысяч. Юра не стал продавать квартиру. Он никогда не представлялся клиентам своим именем и считал, что надо просто пересидеть какое-то время за границей. Заодно и отдохнуть. В кармане были билеты и деньги на мелкие расходы.
Юра сидел рядом с водителем, сзади сидела Катя. День был солнечный и теплый. Солнце слепило глаза, пейзаж вокруг будто выцвел под его лучами. В воздухе ощущался чуть слышный пряный аромат: так пахло лето.
Постояв немного в душной пробке у аэропорта, машина наконец подъехала к стеклянным дверям. Юра вытащил из багажника два чемодана. На спину Кате был водружен небольшой рюкзак. Она была в короткой маечке с открытыми плечами, которая, оказывается, называлась блузкой. Здесь, на входе в аэропорт, они по-настоящему почувствовали жару. Жара висела в воздухе и отражалась от побелевшего асфальта, ей было наполнено небо, где не было ни единого облачка. В Испании должно было быть еще жарче. И еще там должно быть море. И небольшой беленый домик у самого берега. И машина в гараже рядом. И в домике должен быть кондиционер.
В здании аэропорта было прохладнее. На табло среди других рейсов они нашли свой, в буфете съели по пирожку, запив кока-колой. Как медленно тянулось время до посадки…
В ларьке, где продавалась всякая мелочь, были ручки: синие, черные, красные, зеленые и даже оранжевые, а также блокноты, ножи, бумажники и презервативы. Они купили презервативы. Юра поймал себя на мысли, что среди снующих и шатающихся пассажиров ему мерещатся бандиты и фээсбэшники. Он ловил на себе пристальные взгляды, которые оказывались случайными. В газетном киоске Катя купила журнал, а Юра — газету. Потом они пошли в туалет. «Самое лучшее место, чтобы взять нас», — пронеслась мысль. Но Юру никто в туалете не «взял». Катя задерживалась. Юра забеспокоился. Катя вышла, улыбаясь. Юра попросил ее не отходить от него далеко. Катя поняла причину его беспокойства. Они нашли бланки таможенных деклараций и заполнили их.
Наконец объявили посадку. Все происходило неимоверно медленно. Очередь, окруженная чемоданами и сумками, потные рубашки толстых мужчин, красные лица матерых женщин с фантастическими башнями крашеных волос, недовольный громкий шепот впереди и сзади, настороженные лица таможенников и милиционеров, нестерпимо долгие проверки документов и досмотр багажа.
И вот, будто на крыльях, не замечая чемоданов и сумок в руках, они летят к воротам, за которыми — только стюардесса и самолет. За которыми — только солнце и море. И безбрежное, как небо, ощущение свободы и беззаботности. Правда, надо будет еще снять деньги, но ведь Володя обещал их перевести.
Перед последней дверью уже толпился народ с беззаботными лицами, с которых исчезли или почти исчезли следы усталости. Юра достал из кармана сигарету.
— Здесь не курят, — сказал ему спортивного вида мужчина в светлых брюках и светлой рубашке.
— Вот же пепельница.
— Здесь не курят, — повторил мужчина.
— Не курят, так не курят. — Юра достал из кармана пачку, вернул сигарету на место, поднял глаза и увидел перед собой развернутое удостоверение.
— Пройдемте, пожалуйста. — Юра почувствовал, как чья-то рука крепко сжала его локоть. Справа стоял еще один подтянутый мужчина.
— Но у меня самолет.
— Подождет.
— Он не будет ждать.
— Здесь уже нейтральная территория, — попыталась вмешаться Катя, но ее никто не слушал.
Юру потащили в сторону. Сопротивляться было бессмысленно. Он видел отдаляющиеся от него, расширенные от удивления или от страха глаза людей в толпе. Катю вели за ним.
Они оказались в небольшой комнатке, где за столом сидел человек в погонах полковника. У него были голубые, почти прозрачные глаза и неприятный взгляд. Парни, которые привели их сюда, остались рядом.
