Пачкаться на полу не хотелось, но и спорить с обладателями оружия — тем более.
— На пол — живо! Не оглядываться!
Нехотя опускаясь на пол, Юра заметил троих, размахивающих пистолетами парней лет двадцати в черных куртках.
— Всем выложить бумажники, быстрее! — прозвучало новое требование. Вслед за этим раздался женский голос и крик боли. Похоже, ребята кого-то торопили пинками. — Бумажники на пол — рядом с собой!
Один шел впереди — собирал бумажники, передавая второму, который бросал их в полиэтиленовый пакет. Третий шел сзади, не отвлекаясь на товарищей, с пистолетом в руке, контролируя пассажиров.
— Бумажник, живо! — снова прозвучал крик, и через несколько секунд снова раздался выстрел. Юра, медливший с кошельком, выложил его.
Собрав за две минуты свою добычу, налетчики перерезали кабель, соединявший кнопку вызова с кабиной машиниста. Поезд затормозил у станции.
— Всем сидеть! Никому не выходить! Выйдете на следующей! — крикнул один из грабителей.
На станции в вагон вошли еще два пассажира. Ребята в черных куртках выскочили из вагона перед самым отправлением. Никто из пассажиров не отважился вызвать машиниста или хотя бы дернуть стоп-кран. Вошедшие ничего не заметили.
На следующий день после работы Юра остался дежурить в магазине. Ему был оставлен пистолет и дано строгое указание никуда не отлучаться.
Просидев взаперти до двенадцати, Юра решил сходить к ближайшему ларьку — что-нибудь купить из еды. Он взял с собой пистолет и закрыл дверь на ключ. На улице было безлюдно, и даже у метро, где светился огнями круглосуточный магазин, народу против обыкновения не было.
Возвращаясь и уже повернув во двор, он увидел несколько темных фигур за деревьями. Одна из них отделилась и подошла к нему.
— Закурить не будет? — спросила фигура ломающимся голосом подростка.
— Не курю.
— А ну стой! Деньги есть?
Юра не остановился, но и не ускорил шаг. Трое сорвались с места и побежали за ним. Юре хватило несколько секунд, чтобы развернуться, выставить перед собой пистолет и крикнуть: «Стоять!»
Ребята застыли на месте. Теперь, в свете фонаря, было видно, что им лет по шестнадцать.
Юра приказал им лечь, сделал несколько шагов боком и, оглядываясь, пошел в контору.
Съев купленные консервы и запив их бутылкой пива, он подумал, что теперь можно было бы и вздремнуть, но спать не хотелось. Он чувствовал себя на удивление бодрым и готовым к какому-нибудь действию. Возбуждение после случившегося сменилось какой-то нервозной радостью, что он сумел так легко отделаться от малолетних бандитов. Он закурил, выпил вторую бутылку пива, сунул пистолет за пояс брюк под курткой и вышел на улицу.
Юра бродил по безлюдным переулкам, чтобы успокоиться. Навстречу не попадалось ни одной живой души, лишь у какого-то подъезда встретилась парочка влюбленных, которая при виде его поспешила скрыться за дверью.
При нем был пистолет. Другой такой случай, если и представится, то не раньше, чем через неделю. «Надо действовать», — говорил он себе. Юра представлял, как рядом с ним останавливается роскошная иномарка, из нее выходит новый русский, он кладет его на капот и требует выложить кошелек.
Через час на входе в темный двор перед Юрой действительно медленно проехала иномарка. Юра поспешил за ней и увидел, как она остановилась у подъезда и погасила фары. Юра ускорил шаг, стараясь идти в тени деревьев. Сердце вырывалось из груди и, казалось, теплым комком подскакивало к горлу, мешая дышать.
— Стоять, — негромко сказал Юра вышедшему из машины человеку, наводя на него пистолет. — Руки на крышу.
— Ты чего? — спросил человек.
— Руки на крышу. Стреляю.
Мужчина повернулся к машине и положил руки на крышу.
— Расставить ноги! — Фраза показалась ему неудачной. — Ноги на ширину плеч! — скомандовал он. — Шире! — и ударил человека по ноге. Обыскать он его не решился — тот мог выбить оружие. — Бумажник и все деньги — на крышу!
Мужчина сунул руку во внутренний карман.
— Медленнее! — Юра волновался.
— Мужик, — робко заговорил стоявший звездочкой человек, — оставь права, они в бумажнике.
К такому повороту он был не готов.
— Ладно, сейчас.
