Затем появилась еще одна подводная лодка. Загрохотали глухие взрывы глубинных бомб, сброшенных кораблями эскорта. Загудели сирены кораблей, которые таким образом сообщали свою позицию, потому что туман стал гуще. Внезапно загремели колокола на "Лорде Остине", который все еще находился значительно правее конвоя. Был замечен какой-то корабль. Наше 102-мм орудие немедленно развернулось в ту сторону, замок с лязгом проглотил снаряд и гильзу. Но туман внезапно рассеялся, и на горизонте появились несколько больших кораблей. Нам показалось, что в состав эскадры входят линкор, крейсера и эсминцы. Мы столкнулись с одними военными кораблями, транспортов не было. Мгновенно все подумали: может, это «Тирпиц» и «Хиппер», вышедшие из Норвегии?
После появления «селедки» необходимости соблюдать радиомолчание уже не было. Наш радист спешно передал командиру эскорта сообщение о замеченных неизвестных кораблях. В ответ пришел приказ: "Выяснить и доложить".
В результате наш отважный траулер ринулся вперед. Сигнальщик торопливо застучал шторками прожектора, вызывая таинственные «броненосцы». Прошло несколько томительных мгновений, и на горизонте замигал прожектор. Через минуту сигнальщик радостно крикнул: "Свои!"
Один из наших матросов иронически заметил: "Повезло, что мы не открыли огонь первыми. Мы могли потопить один из наших собственных линкоров".
Когда большие корабли уходили, не подозревая о переполохе, который вызвали, один из них передал: "Сожалею, что не могу сопровождать вас. Удачи!".
Это был красивый жест, но больше мы наших тяжелых кораблей не видели.
Во второй половине дня туман рассеялся, и теперь стал ясно виден весь конвой. Точно так же хорошо была видна и «селедка», болтающаяся на горизонте. Говорили, что при необходимости эти самолеты могут находиться в воздухе до 24 часов, потом их сменял другой разведчик. Немецкая система наблюдения работала с точностью часового механизма. Сгоряча кто-то сделал несколько выстрелов по немецкому самолету, однако снаряды, разумеется, пролетели слишком далеко от цели. Вскоре после этого к разведчику присоединились другие самолеты, на сей раз гидросамолеты-торпедоносцы «Хейнкель». Теперь над конвоем кружили уже 9 вражеских самолетов. Одно звено снизилось, направляясь к замыкающим кораблям, и где-то позади сразу затрещали зенитные автоматы. «Хейнкели» сбросили торпеды, но попаданий не добились. Затем последовала передышка, и на горизонте опять виднелся только разведчик. На кораблях сопровождения за последние сутки команды провели на боевых постах 18 часов.
В это время корабли сопровождения заправлялись с эскадренного танкера «Олдерсдейл». Танкер "Грей Рейнджер" пока берег топливо, так как должен был заправлять наши корабли в Архангельске. «Олдерсдейл» замыкал центральную колонну конвоя. Это была не слишком удачная позиция, так как во время заправки кораблям приходилось снижать скорость, и когда процедура завершалась, они оказывались далеко позади конвоя, что делало танкер очень уязвимым. Капитан Арчибальд Хобсон решил изменить процедуру. В начале каждой заправки он поднимал сигнал "Не обращать внимания на мои маневры" и увеличивал скорость, выходя из строя. Танкер проходил между колоннами, а когда оказывался на одной линии с головными судами, начинал заправку. В этом случае вся процедура проходила внутри кольца охранения, ни один из кораблей не отрывался от конвоя.
Примерно в 21.00 мы попали в новую полосу тумана, и снова загремели колокола громкого боя. К конвою приблизились 3 торпедоносца, и наши артиллеристы успели сделать по ним несколько выстрелов. Самолеты исчезли. Позднее наш командир лейтенант Лесли Уотен в бинокль увидел далеко впереди подводную лодку. Один из самолетов сел на воду рядом с ней, но тут же поспешно взлетел, так как туда ринулся эсминец. Он сбросил серию глубинных бомб в том месте, где погрузилась лодка. Позднее мы прошли через большое пятно нефти, в котором плавали обломки, и потому решили, что атака была успешной. Однако немецкие лодки были хитрой дичью, очень часто выбрасывали за борт немного нефти, чтобы обмануть преследователей.
