В каждом купе любого поезда всегда найдется какое-нибудь окно, которое невозможно открыть или которое никак не закрывается, что дает повод пассажиру затеять беседу со своей дорожной спутницей.
— Благодарю, вас, — говорит золотоволосая спутница для начала.
— Помилуйте, не за что, — отвечает молодой человек.
Дама берет в руки роман, который она дочитала до конца еще двумя станциями ранее, и начинает читать его сначала.
На столике лежит очищенный мандарин, позолоченный солнечным лучом, и наличие этого фрукта в вагоне придает южноамериканскому поезду что-то итальянское. Поезд этот в течение четырех часов пролетел расстояние, отделявшее Бланкамуру, расположенную на западной границе Булгомии, от Какаочинча, промышленного городка, славящегося своими какао, мясными консервами и драмами ревности, в которых герои решают споры при помощи бритв.
— Мы идем с опозданием? — осведомилась дама и отложила книгу в сторону.
— Кажется, нет.
Они были в купе почти одни. На противоположном конце скамьи сидела старая близорукая дама, держа одну руку на маленьком черном саквояже, — с такими саквояжами разъезжают прелаты, — а другой рукой поднося ко рту крылышко голубя.
Он знал, кто она.
Она знала, кто он.
Несколько месяцев тому назад они встретились на светском горном курорте, где железистый источник вызвал к жизни ряд отелей. В отелях этих останавливались бразильские миллиардеры; боливийские искательницы приключений; жгучие женщины из Эквадора; мулатки с Огненной Земли; пахнущие хлевом и начиненные песетами плантаторы; увешанные драгоценностями теноры из Неаполя и красочные тореадоры из Севильи.
Дама, весьма нравственная и скромная особа, овдовев в двадцатилетием возрасте, вышла замуж за брата покойного, решив, что в этом случае измена ее покойному мужу будет менее ощутимой. А для того, чтобы не задеть оставшегося в живых, упоминая о покойном муже, она всегда называла его: «Мой бедный шурин!»
То был тип «красивой женщины». Опущенная до кончика носика вуалетка служила чудесной защитой для ее сияющих глаз, и под покровом легкой ткани вертикальная складка между бровями казалась глубже и значительнее. Обычно эту складку называют «складкой воли», но когда речь идет о женщине, то можно говорить лишь о «складке капризности».
Маленькие руки и изящная обувь. Духовный облик женщины определяется для меня двумя вещами: номером ее перчаток и ценою ее обуви. Ради изящной пары обуви женщине можно простить многое.
Под большими серыми глазами, — о, великолепие этих серых глаз! — пролегли синеватые тени, словно она раздавила в руках фиалки и затем пальцем нанесла сок этих нежно-фиолетовых цветов на свои веки. Это сравнение я заимствую из' одной книги, но если угодно, то могу его тут же вернуть.
Прекрасное сложение. Впрочем, с точки зрения Пабло Амбарда, никогда не понимавшего, в чем заключается назначение полных женщин в минуты чувственности, она была несколько полновата.
— Вы Пабло Амбард?
— Совершенно верно, сударыня. А вы — графиня Бискоттос ди Наварра.
— Да, но прошу вас без титула. Я его употребляю только для швейцаров в отелях. Мы не раз встречались в отеле, но вы никогда не искали подходящего случая заговорить со мной.
— Я никогда не ищу случая. Он должен явиться сам собою. Следует выжидать, и вот видите — сегодня в поезде этот случай представился.
— Но он мог представиться и ранее. Куда вы едете?
— В Какаочинча.
— Я тоже еду туда.
— И вы полагаете пробыть там долго?
— Ровно столько, сколько потребуется для того, чтобы найти квартиру. Мой муж переведен в местную прокуратуру и будет читать в университете европейское уголовное право.
— А где вы были до настоящего времени?
— О, очень далеко отсюда. Я пересекла с моим мужем Атлантический океан — он был послан в Италию изучать уголовное право.
— Воображаю, как вы скучаете по Италии!
— Ничего подобного. Венеция повергает меня в печаль, — речь венецианцев, исполненная для всех такого изящества, действует на меня своей меланхоличностью. И потом, этот ничем не нарушаемый покой вод доводит меня до слез.
— Мопассан писал о Венеции, что это зараженный город, в котором разъезжаешь по сточным каналам на похоронных дрогах.
