Понятно, что Кузя пытается им не поддаваться. Ему, например, сейчас очень хочется сказать Кате: "Я люблю тебя!" - а он вместо этого принимается громким голосом рассказывать о своей Машине: какая она будет умная, все за всех рассчитает и не даст никому делать глупости.
- Все будут счастливые, потому что Машина не допустит страданий! горячо говорит Кузя и при этом размахивает руками. - Приведу простой пример, чтоб тебе было понятней...
Вы ведь уже знаете: Кузя любит объяснять все на простых примерах.
- Простой пример: представь себе, что какой-нибудь Саша полюбил какую-нибудь Наташу. Они поженились. А спустя некоторое время выяснилось, что они, оказывается, ошиблись: им только казалось, что они любят друг друга. А теперь им стало совершенно ясно, что они терпеть друг друга не могут! И вот они живут и страдают. Ссорятся, говорят друг другу злые слова. Конечно, никто им не запрещает расстаться, разъехаться в разные концы города (можно и вовсе в разные города) и больше никогда друг друга не видеть. Но у них, между прочим, есть сын. Назовем его Алеша. И если они расстанутся, то страдать перестанут, но тогда страдать будет Алеша. Он ведь их обоих любит...
Катя внимательно слушает Кузю.
- Так вот! - строго говорит Кузя. - Моя Машина таких ошибок просто не допустит! Она все быстренько сосчитает и выдаст ответ: "Саша и Наташа! Вы друг другу не подходите. Выбросьте все эти глупости про любовь из головы, быстренько разойдитесь в стороны, и чтоб я вас больше вместе не видала!" Понимаешь, как все будет справедливо и хорошо? - спросил Кузя, а Катя вдруг засмеялась, взъерошила длинному Кузе волосы:
- Какой ты, оказывается, еще ребенок...
МЯТЕЖНЫЙ ЗАЙЦЕВ
Бедный Вовка! Он поссорился с Анькой. Навсегда. Прощай, Анька, ты оказалась предательницей! Прощай, дом на берегу моря... Плохо Вовке Гусеву, тоскливо, а тут еще Мотя пристал - тащит Вовку к аптечке. При чем тут коленки, когда у Вовки душа болит. Разве йод поможет?
Мотя, между прочим, тоже бедный... С минуты на минуту может явиться в Дом пионеров классная, уж она наговорит Михаилу Павловичу!..
Надо что-то придумать, отвести от Еремушкина беду. А что придумать?
Мотя ведет Вовку в репетиционную, там аптечка. Вовка молча упирается. Мотя молча тянет. Каждый думает о своем, и вдруг...
- Да отцепись ты от меня! - сказал сердитый взрослый голос в соседнем коридоре. - Что ты лезешь не в свое дело!
Ужасно, между прочим, знакомый голос... Где-то они его слышали, и Мотя, и Вовка.
А невзрослый вежливый голос Славы Зайцева ему отвечал:
- Уходи отсюда, пожалуйста. Все равно я тебя туда не пущу.
- Я тебя и спрашивать не буду!
- Ты туда не пойдешь!
- Пойду!
- Не пойдешь!
Странный это был разговор. И шел, видно, давно.
- С кем это он? - подивился Мотя, устремляясь к месту действия. Вовка поплелся за ним.
В соседнем коридоре, спиной к ним, стоял давешний Вовкин незнакомец, то ли иностранец, то ли еще кто.
"Я ж окно-то так и не открыл, - вспомнил Вовка. - Как же он сюда попал?"
Незнакомец стоял сунув руки в карманы, и даже так, со спины, он казался Вовке ужасно знакомым.
"Где же я его видел?" - попробовал припомнить Вовка Гусев.
- Тебе ясно говорят: уходи! - Голос у Славика Зайцева был напряженный, отчаянный.
- Знаешь что! - разозлился странный незнакомец. - Надоел ты мне!
Он шагнул вперед и, легко отодвинув Славика, пошел по коридору.
Зайцев некоторое время стоял и смотрел ему в спину.
- Стой! - вдруг крикнул он. - Обернись!
Голос Зайцева зазвенел от незнакомой и пугающей решимости.
Незнакомец с досадой оглянулся. Ах, какое знакомое у него было лицо: усы чуть закручены, орлиный нос... Вот только глаз не видно из-за черных очков.
"Где же я его ви..." - только и успел подумать Вовка, а больше он ничего не успел. Потому что тут образцово-показательный ребенок Слава Зайцев подлетел к усатому и дал ему в глаз...
Усатый был высок - Зайцеву пришлось подпрыгнуть... Очки слетели, мужественное усатое лицо дрогнуло...
И в этот миг Вовка Гусев его узнал!
- Д'Артаньян! - ахнул он, будто наяву увидав: над Парижем поднимается солнце, а в город въезжает отважный мушкетер на костлявом коне...
