Напряженно ожидая внезапной пулеметной очереди, которая в этот раз наверняка придется ему точно в живот, капитан-лейтенант Дмитриев вышагнул на дорогу первым. Нескладный то ли от страха, то ли от голода, он прошагал сколько-то десятков метров, отделявших его от валяющегося на краю дороги предмета, дошел, оглядел его и начал плясать вприсядку, как дешевый голливудский актер, изображающий русского военного. Автомат есть, шапка есть – все нормально. И кому какое дело, как ему на самом деле холодно.
Подбежавшие ребята имели глаза на пол-лица у каждого. Но когда он указующим перстом показал, что имеет в виду, оба сосредоточились. Рома пооглядывался еще, не моргнув глазом спустился в забитый снегом кювет и вытащил оттуда шлем с прозрачным щитком – такого они еще не видали. Темно-серый с черными и светло-серыми пятнами щиток был изогнут по вертикальной оси и пробит пулей в верхнем правом углу: вокруг вились трещины, сделавшие его почти непрозрачным. Изнутри он был залит кровью.
– Это точно мы?
Они оглядели все вокруг, попинали ногами россыпи стреляных гильз. Штук двести или даже больше, рассыпаны цепочками на маршруте метров в шестьдесят длиной. Дима нашел пустую оболочку индивидуального пакета и так же пустую пластиковую упаковку, точно повторяющую формой содержащегося в ней пенала шприц среднего размера, как самые ходовые из тех, которые продают в аптеке. Надпись латиницей на упаковке им ничего не сказала, хотя они честно попытались ее понять. Рома покрутил шлем в руках, снял шапку и надел его на себя. Первой реакцией капитан-лейтенанта было выругаться, обозвать парня как можно грязнее, чтобы отвести беду. «На себе не показывают». Потом он увидел, как тот подмигивает ему через окруженную венчиком белых зубцов дырку, и только заскрипел зубами. Да, они все были не так далеки от безумия. Буквально рукой подать. Но раньше он надеялся, что уж этому парню до него чуть дальше, чем им, двум остальным. Похоже, был не прав.
– Снайпер, – восхищенно произнес тот же Дима. – Белку в глаз. На бегу, из шпалера, через плечо. Как Крис Адамс. Который Юл Бриннер в «Великолепной семерке». Бух! Раз! Барон набок!
Антона неожиданно затошнило, причем сильно. Если бы не многодневная жизнь впроголодь, не удержался бы, а так обошлось. Возможно, сыграло роль и то, что немного съеденного с утра ему было жалко.
– Начитанный, надо же… – хрипло сказал он вслух, не открывая глаз. Во рту было не просто кисло, желчь буквально обжигала язык. Сплюнув несколько раз подряд, он догадался набрать пригоршню чистого снега и куснул из открытой ладони. Зубы сразу заломило до самых ушей, но зато полегчало.
– Так точно, начитанный.
Парень улыбался во всю ширину своего худого молодого лица, и от этого перевалившему годами за 30 лет офицеру стало еще немного легче.
– Ладно. Везуха. Такого не бывает, понятное дело. Представляете, вы будете кому-то это рассказывать, а вам ни один человек не поверит. Скажут, что сочиняете.
– В жизни такие штуки бывают, – неожиданно серьезным голосом сказал на это Роман, – какие ни один писатель не придумает.
Он снял шлем, покрутил в руках и показал всем на смешной значок спереди, выполненный черным маркером от руки. Что-то похожее на буденовку: снизу круглое, сверху острое.
– Рядовой, – все так же хрипло сказал Антон вслух. – Самый низкий уровень. И я не верю, что это я в него… Из пистолета, одной пулей из двух, на бегу… С сорока или около того метров… Скорее, его свои же. Какой-нибудь «дружественный огонь».
Рома повертел головой по сторонам, не нашел ничего нужного, нагнулся и просто шарахнул щитком шлема об ледяной асфальт. Прозрачный пластик разлетелся на несколько крупных кусков, как лед.
– Это не бронестекло, – прокомментировал он свой поступок. – Просто от ветра защищает.
– Ну… Либо ослаблен после пробития.
Разговор угас сам собой, они как-то все сразу почувствовали себя неуютно. Вот как вылетит сейчас кто-то на ту же дорогу, как даст им прочувствовать вкус демократии и прав человека…
Но ничего, обошлось. Потоптавшись еще с минуту и не найдя здесь больше ничего интересного, они перестали испытывать судьбу и очень быстро убрались с дороги в тот же лес. Пройдя метров двести вбок, снова вышли на дорогу. Как раз на то место, откуда по ним открыли огонь. Поглядели на те же гильзы, обменялись недоумевающими замечаниями. Ушли. Капитан-лейтенант не мог поручиться за курсантов, но сам он чувствовал себя на редкость тупо. Он не понимал, как он мог кого-то зацепить, и не понимал, как засекли их. Беспилотника в небе вроде бы не было, для тепловизора дистанция была великовата. Впрочем, глупо было забывать про свою военно-учетную специальность, и капитан-лейтенант самокритично осознавал, что ничего в оснащении современной пехоты не понимает. Что касается его невероятного попадания, после нескольких довольно горячих обсуждений они все же пришли к выводу, что скорее действительно имел место случай «
