Я тихонько лежала, боясь спугнуть то хрупкое ощущение, которому даже названия не дала бы. Просто не знала. Счастье?
– Вейл? – вдруг вспомнила я. – А кто такие Спящие?
– Без понятия. А откуда ты взяла это слово?
– Да не помню уже. – Рассказывать про свои непонятные сны я почему-то не захотела. Бред есть бред.
– Ну как скажешь, – не стал настаивать муж. – Давай поспим, а? А то я три дня почти не спал, так еще и переволновался сегодня…
– Конечно, – завозилась, давая понять, что хочу лечь рядом. Муж ослабил объятия, и я сползла ему под бок. – Не разденешься? – уже сонно спросила.
– Не самая лучшая идея, милая.
– Ну как скажешь, – повторила слова мужа.
Все же в его объятиях мне засыпалось быстро, спалось крепко, а просыпалось очень сладко. Сейчас, правда, последнее не особо выполнимо. Да и ладно.
Спала и правда крепко.
Так крепко, что снился очередной бред. Зал вновь сверкал аметистом и всеми оттенками сирени.
Я огляделась, посмотрела на кружащих в вышине насекомых, теперь это были какие-то мотыльки, но точно не те огромные бабочки, что порхали в прошлый раз.
Походила по залу, полюбовалась на переливы цвета.
Потом на себя. Пришла в том же, в чем и спала. В короткой рубашке, панталонах и босиком. А пол хоть и был теплым, но пальчики все равно начинали мерзнуть.
Еще минут через пять мне это надоело, и я решила сама позвать невежливого хозяина:
– Арви-иль. Выходи!
– Ну и что кричим? – раздался над ухом ироничный голос бесплотного шутника.
Почему шутника? Потому, что, услышав его так близко, я тихо охнула и отшатнулась. А этот бессовестный весело рассмеялся.
– Не пугай меня больше!
– Ты так забавно реагируешь, – восхищенно протянул он. – Не гарантирую, что смогу удержаться!
– Ты, ты, ты!!!
– Я, – самодовольно подтвердил «некто».
– Зачем ты меня опять сюда притащил? – возмущенно спросила я. – У меня там, к твоему сведению, муж под боком и перспективы на приятное времяпрепровождение.
– Вы там спите. Какое времяпрепровождение? – иронично поинтересовался бестелесный уже откуда-то сверху. – А пригласил я тебя, потому что мне скучно. – Арвиль выдержал трагическую паузу и проникновенно добавил: – Очень.
– Я-то тут при чем? – едко поинтересовалась в ответ. – Кстати, если ты не знал, приглашают, как правило, заранее. И с согласия гостя.
– А я больше ни к кому, кроме тебя, доступа не имею. – Голос опять приблизился, и по лицу скользнул поток воздуха с лавандовым запахом.
– А кто такие Спящие? – вдруг вспомнила я.
По залу прокатился бархатный смех.
– Ну как понятно из названия, это те, что спят.
– Как понимаю, ничего внятного я от тебя не добьюсь? – полуутвердительно спросила я.
– Какая ты сообразительная, – издевательски восхитился собеседник.
– Может, хватит? – уже устало поинтересовалась я, поджимая то одну, то другую замерзшую ногу. – Притащил сюда, а ведешь себя как… свин последний.
Меня что-то подкинуло вверх, и через секунду тело окутал поток горячего воздуха.
– Так лучше? – серьезно спросил Арвиль.
– Да, – недовольно передернула ножками и с визгом перевернулась, зависнув вниз головой.
Арвиль вновь рассмеялся, и поток прохладного ветра с ароматом лаванды вернул меня в вертикальное положение.
– Ирьяна, ты же дракон. – Со стены вспорхнула медово-золотистая бабочка и закружила вокруг меня. В лилово-фиолетовом великолепии она смотрелась чужеродно.
– И что? – поинтересовалась я, с интересом наблюдая за полетом волшебного создания, а потом протянула вперед руку.
Как и в прошлый раз, бабочка уселась мне на ладонь.
– Должна уверенно чувствовать себя в воздухе.
Затрепетали крылышки, и по телу прокатилась приятная теплая волна, потом бабочка вновь вспорхнула и, как и в прошлый раз, увлекая за собой остальных мотыльков, взлетела под самый сводчатый потолок. И зал взорвался цветовой феерией. Если мгновение назад он переливался всеми оттенками аметиста и фиолетового, то теперь играл янтарем, золотом и медью. Временами освещение практически гасло, только яркие «звезды» подмигивали с вышины. Но через секунду над головой вспыхивало сверкающее «солнце», освещая все уголки чуда архитектуры.
Колонны наверху переливались медовым, в середине властвовала охра, ближе к полу перетекавшая в пурпур. На белом фоне стен опять бежали куда-то потоки искр, несущиеся по кругу в бесконечность.
