Пойдем ловить чудовище! - страница 2
– Еще бы не серьезное, – отозвался мальчик, – прямо у нас под боком разгуливает чудовище. Огромное, кровожадное, прожорливое, с во-о-о-т такими зубами.
Петрик скорчил страшную физиономию и наглядно показал, какие именно зубы должны быть у чудовища. Лёля закатила глаза.
– А еще оно…
Но Петрик вдруг осекся и жестом остановил девочку.
– Ну-ка постой! – сказал мальчик мстительно. – Сейчас я ей ка-а-к…
В раскрытом окне аккуратного розового домика остывал пышный золотистый пирог. Его вишневый аромат закручивался тонкими кольцами, проплывал по главной улице и спускался к пристани. Видимо, чайки тоже были не прочь полакомиться вишневым штруделем, потому что одна из них как ни в чем не бывало приземлилась на подоконник и уже приготовилась к сытному завтраку. Петрик вытащил из кармана большую рогатку – он вырезал ее сам на уроке труда, пока все остальные мастерили шкатулку в подарок маме.
– Я тебе покажу, как лопать чужие пироги…
Петрик подобрал с земли камень, прицелился, сощурив один глаз, и…
– Что ты делаешь! – крикнула Лёля и схватила его за руку.
Камень со свистом вырвался вперед и угодил прямо в оконное стекло. Чайка возмущенно выкрикнула что-то на своем птичьем языке – наверняка это были ругательства – и унеслась в сторону моря. На подоконник и на прекрасный вишневый пирог со звоном посыпались острые осколки.
– Вот гадость! – с досадой воскликнул Петрик. – Бежим!
Он спрятал рогатку и уже почти сорвался с места, но тут из дома выбежала маленькая румяная женщина с перепуганным лицом.
– Ох, – женщина схватилась за сердце и прикрыла глаза. – Я уж думала, чудовище.
Аксинью Федоровну, хозяйку городской кофейни «Румяная булка» и неутомимую выдумщицу всевозможных сладких рецептов, знали все жители Зеркальной бухты. За ее хрустящими медовыми слойками, мягкими кексами и горячим какао с воздушным зефиром частенько выстраивались целые очереди.
Лёля от стыда закусила губу, а Петрик принялся ковырять носком землю.
– Нет, мы – это точно не чудовище, – виновато промямлил мальчик.
– Это как посмотреть, – Лёля сверкнула на него глазами.
– Но как же это случилось? – Хозяйка розового домика растерянно моргала, осматривая место происшествия.
– Я… – начал Петрик. – В общем… Чайки, понимаете? Пирог, и я, ну это…
Мальчик совсем смутился, покраснел до корней растрепанных каштановых волос и уставился на свои ботинки.
– Петрик хочет сказать, – Лёля метнула на друга испепеляющий взгляд, – что он пытался прогнать чайку и нечаянно разбил ваше окно. Он очень виноват и просит прощения.
– …вот! – подытожил Петрик, не поднимая головы.
– Ну что же ты, милый мой? – Аксинья Федоровна всплеснула руками. – Как это все не вовремя! Мне ведь уже давно пора быть в пекарне и замешивать тесто.
Она совсем поникла и вот-вот готова была расплакаться.
– Давайте мы вам поможем! – выпалила Лёля. – Нам же нужно как-то загладить вину. Мы пойдем с вами в «Румяную булку» и попробуем помочь на кухне.
Она с надеждой посмотрела на хозяйку кофейни. Та немного подумала, а потом вдруг просияла:
– А ведь правда, нам лишние руки никогда не помешают – из-за этого чудовища некоторые даже отказываются явиться на работу, отсиживаются по домам. Бегите скорее, – Аксинья Федоровна прикрыла разбитое окно голубыми ставнями. – И скажите, что мне срочно пришлось навестить стекольщика.
– Мы не подведем, – заверила ее Лёля.
– Без дураков, – вздохнул Петрик.
И друзья нехотя направились к городской площади.
Главная улица тонула в густом тумане. Лёля и Петрик словно плыли по широкой молочной реке, которая сонно катила свои белые воды к городской площади. Справа едва-едва можно было разглядеть пристань, а слева чинно расположились разноцветные домики с пестрыми занавесками и цветочными горшками на окнах. Обычно в Зеркальной бухте было ясно и солнечно. В гладкой, как стекло, морской воде отражалось лазурное небо, поросшая лесом Великанья гора и полосатый столб маяка, – поэтому бухту и прозвали Зеркальной.
– Дурацкое чудовище! – насупился Петрик. – Все из-за него.
– Да неужели? – Лёля подняла бровь. – О чем ты вообще думал, Петрик?
– А нечего было толкать меня под руку! – возмутился мальчик.
