Повседневная жизнь сюрреалистов, 1917-1932 - страница 79

Шрифт

Интервал

^{>«Царь Эдип». М. Эрнст. 1922 г.}

^{>«Электричество». Фото Ман Рея. 1931 г.}

^{>Сальвадор Дали и Ман Рей. 1930-е гг.}

^{>Луис Бюнюэль. Фото Ман Рея. 1929 г.}

^{>Знаменитый кадр из сюрреалистическою фильма «Андалузский пес», снятого Л. Бюнюэлем совместно с С. Дали. 1928 г.}

^{>«Встреча друзей». В переднем ряду слева направо: Рене Кревель, Макс Эрнст (сидит на коленях Ф. Достоевского). Теодор Френкель, Жан Полан, Бенжамен Пере, Йохан нес Теодор Бааргельд, Робер Деснос.}

^{>В заднем ряду: Филипп Супо, Ханс Арп, Макс Мориз, Рафаэль Санти, Поль Элюар. Луи Арагон (с лавровым венком викруг талии), Андре Бретон, Джорджо де Кирико, Гала Элюар. М. Эрнст. 1922 г.}

^{>Пабло Пикассо. Фото Ман Рея. 1922 г.}

^{>«Девушки из Авиньона». П. Пикассо. 1907 г.}

^{>Нэнси Кьюнард}

^{>Робер Деснос (на переднем плане слева) за столиком на террасе кафе. 1920 г.}

^{>Жоан Миро. Фото Ман Рея. 1930 г.}

^{>Антонен Арто. Фото Ман Рея. 1926 г.}

^{>«Вспаханное поле». Ж Миро. 1923–1924 гг.}

^{>Минотавр.}

^{>Рисунок А. Массона. 1930-е гг.}

«Гитарист».

Ж. Брак. 1914 г.

^{>«Скрипка Энгра».}

^{>Фото Мая Рея. 1924 г.}

^{>Четверо спяших женщин (Ли Миллер, Леонора Каррингтон. Эди Фиделин и Нуш Элюар). Фото Ли Миллер 1930-е гг.}

^{>Пикник на острове Святой Маргариты. Слева направо: Нуш и Поль Элюар, Роланд Пенроуз. Ман Рей и Эди Фиделин. Фото Ли Миллер. Канны. 1937 г.}

^{>Андре Бретон, Диего Ривера и Лев Троцкий. Мексика. 1938 г.}

^{>Группа организаторов и участников Международной выставки сюрреалистов в Лондоне. Стоят слева направо: Руперт Ли, Рутвен Тодд, Сальвадор Дали, Поль Элюар, Роланд Пенроуз, Герберт Рид, Эдуард Месенс, Джордж Риви и Хью Сайкс Дэвис.}

^{>Сидят: Диана Бринтон Ли, Нуш Элюар, Айлин Агар, Шейла Легдж и неизвестная подруга Дали. 1936 г.}

^{>Поэты-сюрреалисты с женщинами и собакой.}

^{>Слева направо: Луи Арагон, Эльза Триоле, Андре Бретон, Поль и Нуш Элюар. 1930-е гг.}

Поначалу Арто был старательным участником движения. Он есть в списке фотографий всех сотрудников «Сюрреалистической революции», которые должны были окружать изображение Жермены Бертон (анархистки, убившей 22 января 1923 года Мариуса Плато, возглавлявшего роялистскую организацию «Королевские молодчики»).[118]18 декабря он вошел в Бюро. Его ответ на опрос по поводу самоубийства, проводимого журналом «Кларте», трагичен: «Нет, самоубийство — пока предположение… Конечно, мерзко быть созданным, и жить, и чувствовать непоправимую заданность в мельчайших своих поступках, в самых бездумных проявлениях своего существа… Я не создаю ни времени, ни места, ни обстоятельств своего самоубийства. Я даже не выдумываю мысль о нем. Почувствую ли я боль от разлуки?»

Арто, директор, «облеченный всеми полномочиями»

После таких слов понятно, какую встряску получила группа. Новобранец заставил их коснуться дна пропасти. Они, создавшие свое Бюро, чтобы «собирать всевозможные сообщения о формах, которые способна принимать бессознательная деятельность ума», получали от Арто больше, чем могли себе представить. Но во всем остальном Бюро как раз замыкало их в узком кругу, не привнося ничего извне. Поэтому 25 января они собрались в «Серта», чтобы поправить дело. Присутствующие единогласно решили назначить Арто директором, «облеченным всеми полномочиями». Уже на следующий день он издал меморандум: «Начиная с сегодняшнего дня Журнал снова ведется регулярно. Дежурить должны все по очереди в изначально назначенные дни. Центр становится рабочим органом и занимается обновлением работ».

Очень скоро Арто увидел, что командный тон и подчеркивания воздействия не оказывают. 27 февраля он возмущался: «Журнал не велся целых два дня!!!!!!! Сегодня ограничусь несколькими восклицательными знаками». 19 марта: «Журнал не велся ни во вторник, ни в среду. Надо определиться, хотим ли мы продолжать что-то напоминающее деятельность любого порядка». Навиль, титулованный директор «Сюрреалистической революции», отнесся к этому со всей серьезностью, чем вызвал гнев Бретона 25-го числа: «Я узнал, что Пьер Навиль в афише, повешенной вчера на стенах этой комнаты, позволил себе высказаться в выражениях, которые я считаю оскорбительными, о моем нынешнем неучастии в работе Бюро. Я сожалею, что мои друзья Луи Арагон и Антонен Арто сами не разорвали эту бумажку в клочки. В таких условиях я заявляю, что более не проявляю никакого интереса к «Сюрреалистической революции»».