Повседневная жизнь русского гусара в царствование императора Александра I - страница 3

Следующий этап в обучении кавалерии состоял в объединении всадников в большие массы, которые могли бы, соблюдая равнение и предельную сомкнутость строя («колено о колено»), производить атаки на быстрых аллюрах. Индивидуальная подготовка солдат, проведенная в полках с большой тщательностью, позволила достичь этого довольно быстро. Тут у Фридриха II были хорошие помощники — генералы Фридрих-Вильгельм фон Зейдлиц (1721–1773) и Иоганн-Иоахим фон Цитен (1699–1786). Зейдлиц командовал тяжелой конницей, а Цитен был замечательным гусаром. На учениях их полки ходили в атаку на полном карьере. При этом случались и падения лошадей, и увечья солдат. Как-то король попенял на это Цитену, но генерал ответил: «Если ваше величество будет поднимать шум из-за пары сломанных шей, то в Пруссии никогда не появится настоящая конница, способная сломить любого врага…»

В схеме кавалерийской атаки, разработанной Фридрихом II, гусарам принадлежала особая роль. Для нападения на противника прусские конники обычно строились в три линии. В первой находились шеренги кирасир с интервалами между эскадронами в 10 шагов, во второй линии — драгуны (интервалы — 60 шагов), а в третьей — гусары (за промежутками драгунских эскадронов). Движение в атаку начинали шагом, потом переходили на рысь и с расстояния 100 или 200 шагов пускали лошадей в карьер. В атаке гусары на своих более легких и подвижных лошадях опережали кирасир, образовывали уступ и делали заезд поэскадронно к стороне неприятеля и ударяли ему во фланг, заскакивали с тыла, пока линия кирасирских эскадронов атаковала его с фронта.

«Каждый кавалерийский офицер обязан твердо зарубить себе в памяти, что для поражения неприятеля нужно только два дела: первое — атаковать его с наивысшей скоростью и силой, второе — охватить его фланги!» — писал Фридрих II. Действительно, его противники, скованные неповоротливыми формами линейного строя, были особенно уязвимы на флангах.

Прусский король любил своих гусар и называл их «оружием богов». За время его правления гусарский корпус увеличился до 15 тысяч всадников (10 полков, 100 эскадронов). Легкая конница жестоко громила врага при Гехенфридберге (июнь 1745 года), при Сове (сентябрь 1745 года), при Кессельдорфе (декабрь 1745 года), при Росбахе (ноябрь 1757 года).

Военные восторженно приветствовали появление на полях сражений по-новому обученной кавалерии.

«В одной только Пруссии, — писал австрийский офицер Гибер, — офицеры и солдаты обладают уверенностью в лошади и смелостью в управлении ею. Они как бы составляют единое целое с лошадью и проводят в жизнь древнее сказание о кентаврах. Только там видны на маневрах 60–80 эскадронов силой в 130–160 коней каждый, составляющих крыло всей армии. Только там можно видеть 8–10 тысяч всадников, производящих атаку на несколько сот саженей (сажень — 2,13 м. — А.Б.) в совершенном порядке и после остановки начинающих подобную же атаку против предложенного, внезапно появившегося в новом направлении противника…»

В середине XVIII столетия законодателями моды в военном деле считались пруссаки. Их уставам, организации маневров, учений, их униформе подражали во всех европейских странах. Однако в конце века на поля сражений выступили полки пехоты и конницы, по всем прежним меркам почти необученные, но тем не менее сумевшие разгромить вышколенные наемные войска Австрии, Пруссии, Голландии.

Французские кавалеристы и в самом деле не могли превзойти тех же гусар Фридриха II в верховой езде, выездке лошадей, точности маневрирования и скорости передвижения. Они были для этого не очень-то хорошо обучены. Постоянные походы и войны не позволяли Наполеону довести индивидуальную подготовку солдат и лошадей до совершенства, так как на это обычно уходят годы регулярных занятий в манеже и в поле.

Но великий французский полководец строил свои расчеты на иных принципах. Как говорится, он брал не умением, а числом. К 1804 году в его армии насчитывалось два карабинерных полка, 12 кирасирских, 30 драгунских, 24 конно-егерских и 10 гусарских. Тысячи всадников, готовых к бою, использовались весьма разнообразно.