Повседневная жизнь Французского Иностранного легиона: «Ко мне, Легион!» - страница 31
В настоящее время полк переориентирован на ведение боевых действий в городских условиях и борьбу с повстанцами. И это не случайно: 75 процентов населения планеты уже живет в городах — схватки в горах и лесах постепенно сместились в «городские джунгли». Для выполнения «городских» задач легионеры проходят подготовку на базе в Ниме, в учебном центре подготовки действий в городских условиях (CENZUB), расположенном в лагере Сиссон (Sissonne) в департаменте Эна, а также в аналогичных центрах подготовки в Германии.
Полк считается наследником боевых традиций «конных рот», долгие годы воевавших в Марокко. Усилить легионеров «конной тягой» во время операций в «бледе» — каменистых пустынях в Алжире и Марокко, придумал еще в 1881 году полковник де Негрие. Он пересадил пехотинцев на мулов и лошадей, чтобы они могли угнаться за подвижными отрядами конных повстанцев, стремительно нападавшими из засад. «Конные роты» располагали лошадьми для офицеров и мулами — по одному на каждого унтер-офицера и по одному на двух легионеров. Поэтому живым талисманом Второго пехотного полка считается мул, который живет на территории части. Его кличка — Тапанар. У мула даже есть воинское звание старшего капрала!
Значок был придуман в 1957 году в Алжире командиром полка полковником Гужоном. По форме — это щит римских легионеров. По краям — зеленые и красные полоски. В центре — граната с семью языками пламени. Гранату обхватывает подкова мула в память о подвигах легионеров «конных рот» в Марокко. Номер два на гранате указывает на номер подразделения. Каждая рота полка также имеет свой значок.
Полковая песня — «Anne-Marie 2 REI» («Анн-Мари Второго пехотного полка»)… на немецком языке! И это не случайно — в этом полку немцы и австрийцы многие годы составляли большинство.
Самое «лихое» и легендарное подразделение Иностранного легиона. Французские парашютисты снискали свою славу во время войны в Индокитае, «зачисток» алжирских повстанцев в горах и операциях по поискам «бомбистов» в городе Алжире. Когда в дебатах на французском телевидении кричат об угрозе возвращения «времени парашютистов», то есть наступления на демократические права французов, речь идет именно об этих «пара».
Полк считается наследником Второго батальона парашютистов Иностранного легиона (2 ВЕР). Сегодня входит в один из четырех пехотных полков 11-й парашютной бригады французской армии.
Сформирован в городе Сетиф (Алжир) 1 октября 1948 года.
В январе 1949-го новое подразделение грузится на борт парохода «Маршал Жоффр» с причала военно-морской базы Мерс-эль-Кебир, что возле Орана. 9 февраля коричневые ботинки парашютистов громыхают по пирсу Сайгона. С этого момента начинается кровавая и героическая жизнь парашютистов-иностранцев. Наибольшие потери легиона во время войны в Индокитае приходятся именно на это подразделение, ежедневно участвовавшее в боевых операциях против Вьетминя. Большинство из них были немцами — бывшими военнопленными, в том числе из войск СС, хотя официально брать их на службу запрещалось. В одном из боев в провинции Тонкин командир бригады майор Реми Рафалли получает смертельное ранение в живот — сегодня его именем названы казармы в Кальви.
Попытка спасти положение с помощью высадки десанта во время битвы при Дьенбьенфу окончилась полным провалом: кто не погиб при высадке, тот попал в плен вьетнамцам вместе с остальными легионерами. Остатки разгромленной бригады погрузили на пароход «Пастер» и отправили в 1954 году в Алжир.
Недостатка в рекрутах легион не испытывал никогда: в 1955 году бригада была полностью укомплектована заново, открыв новую страницу в своей истории: битву за Алжир. В Алжире Вторая бригада сражалась бок о бок с Первой, где тоже служили парашютисты. После известия, что в Париже решено оставить Алжир алжирцам, французские генералы выступили против метрополии.
Легионеры, служившие в Первой бригаде, перешли на сторону мятежников. Парашютисты-иностранцы Второй бригады не поддержали путчистов — в лучших традициях наемной шотландской гвардии, некогда охранявшей французских королей. Посовещавшись, они заявили, что всё происходящее — это внутренние «разборки» французов, которые их не касаются. Потом они строем покинули лагерь в Зеральде, напевая песенку Эдит Пиаф: «Нет, я ни о чем не жалею». Лучших служак Франции не найти!
