А рыбки между тем спокойно плавали между водорослями, кувыркались в пузырьках воздуха, сочившегося сквозь распылитель, утром и вечером собирались к кормушке.
Только скалярии держались в сторонке, но стоило Юрке насыпать корма, как они тут же торпедами взрывали воду, разгоняли всех, чтоб через мгновение снова нырнуть в заросли валлиснерии.
Юрка постепенно успокоился. И вновь молоточками застучало в висках: где взять денег?
В воскресенье утром мама ушла в магазин. Юрка закрыл за ней дверь, вернулся в комнату и остановился перед буфетом.
Он знал, что мама всегда кладет деньги в средний ящик, и рывком выдвинул его. Так и есть — деньги лежат сверху, совсем открыто. Стоит протянуть руку и — бегом на Кисловку. Мама не заметит, она никогда не считает денег. В крайнем случае, подумает, что потеряла…
Юрка достал пять рублей. Пара жемчужных гурами и новые барбусы… (Теперь он будет умнее, возьмет большую банку! Или — четыре разноцветных петушка и парочка тетрагоноптерусов… А можно купить лялиусов, розовых данюшек, огненных усачей… И его аквариум заискрится, засверкает всеми цветами радуги!
Вдруг Юрка почувствовал, будто кто-то схватил его за руку.
«Погоди, — беззвучно сказал этот «кто-то». — Что ты делаешь? Ведь это — воровство!»
«Так уж и воровство! — попробовал возражать Юрка. — Я ведь у мамы беру, не у чужих!»
«Ну и что же? У кого бы ты ни взял деньги без спроса — это воровство. Ты и сам это прекрасно знаешь».
«Знаю, знаю, — раздраженно отмахнулся Юрка. — Но я хочу снова купить суматранусов. Я обязательно должен их купить, а мама больше денег не даст, она считает все это пустой забавой».
«Тогда экономь на завтраках, на кино, как ты уже делал. За два с половиной месяца честно соберешь десять рублей и купишь своих суматранусов и других рыбок».
«Так ведь есть хочется, — уныло пробормотал Юрка. — Три урока просидишь, а потом ноги сами в буфет идут… Да и кинофильмы стали интересные показывать…»
«И все-таки ты не должен брать этих денег. Ведь мама могла просто замкнуть их. Но она тебе верит. Неужели какие-то малявки тебе дороже ее доверия?»
«Дороже… дешевле… А тебе, собственно, какое дело? Чего ты мною командуешь?»
«Я не командую, а советую. Не трогай этих денег, Юрка, иначе в следующий раз тебе еще труднее будет удержаться. Учти, это добром не кончится».
«Не запугивай, я не из трусливых!»
«Не велика смелость — шарить в буфете, когда мамы нет дома…»
«Ах, так! — Юрка решительно смял деньги в кулаке. — Тогда я беру пять рублей, и можешь делать что хочешь».
Он сунул деньги в карман и побежал открывать дверь — на лестнице раздались мамины шаги.
Сперва он сразу хотел помчаться на рынок, но потом испугался, что мама тотчас обо всем догадается, взял мяч и пошел поиграть с ребятами в футбол.
Желтый кожаный мяч был прост и надежен. Он не боялся ни инфекций, ни бактерий, ничего, кроме гвоздя или колючей проволоки, но и от прокола его было легче вылечить, чем пецилию от ихтиофоноза. Мяч можно было пинать ногами, бить о стену, подфутболивать к облакам. Его можно было гонять, пока ботинки не попросят «каши»: круглый, здоровый мяч, не то что эти чахлые создания рыбки, которые погибают непонятно отчего и почему. Как давно Юрка из-за них не играл в футбол!.. А ведь когда-то он считался лучшим нападающим в команде двора. И зачем он только связался с этим аквариумом!
Может, вернуться домой, положить тихонько на место деньги и никуда не идти? Есть несколько рыбок, ну и пусть плавают!
…Юрка играл в футбол с таким азартом, словно сбросил с себя непосильный груз, который тащил долго, долго. Он быстрее всех бегал, и ловко обводил защитников, и точно бил по воротам, и ребята кричали ему: «Молодец, Юрка!»
Но потом он вдруг остановил мяч у самых ворот «противника», будто вспомнил что-то, о чем не мог, не смел, не должен был забывать, побежал домой, схватил банку, и мальчишки увидели, как он помчался к трамваю.
Юркина команда растерянно посмотрела вслед своему нападающему. Вратарь противника, счастливый, что избежал верного гола, выразительно покрутил пальцем у лба, засмеялся, ударил по мячу, и игра пошла своим чередом.
