А что с этой Жвирой сделается, скажите на милость!
Течет себе грязная речушка, даже циклопов в ней не наловишь.
Последние дни Юрка изо всех сил подлизывался к матери. Он старался предупредить любую ее просьбу: бегал в магазин за хлебом и убирал квартиру, разогревал к ее приходу обед и мыл посуду…
— Юра, ты что-то замышляешь, — смеялась мама. — Чует мое сердце, не зря ты стал таким хорошим. Признавайся: хочешь из настенных часов самокат сделать или в ванной собаку поселить?
Юрка загадочно молчал или притворно обижался.
— Ладно, мама, можно подумать, что я хуже всех ребят, — ворчал он. — Я ведь понимаю: тебе одной трудно. Значит, надо помочь.
— Ох, если б ты всегда это понимал, — вздыхала мама. — А то займешься опять какой-нибудь чепухой, даже мусорное ведро не вынесешь.
К субботе у Юрки было полтора рубля: девяносто копеек сэкономил на завтраках, за шестьдесят продал Вовке Дмитриеву лобзик — все равно без дела валялся в кладовой. Но этого было мало, и вечером, глядя в сторону, он нерешительно попросил:
— Мама, дай три рубля.
— Так я и знала, — засмеялась мама. — Значит, вот чем объясняется приступ трудолюбия! Три рубля… А не многовато ли?
— Нет, — покачал Юрка головой, — скорее, маловато.
— Вот как? — удивилась мама. — А зачем же, если не секрет, тебе нужно столько денег?
— Рыбок для аквариума купить.
— Ах, рыбок! — прищурилась мама. — Твое новое увлечение… То-то я смотрю, что термометр из ванны исчез, а от настольной лампы одни только рожки да ножки остались. Нечего сказать, удружил дядя Гриша новую заботу на мою голову. Не хватало в доме опилок, стружек и коротких замыканий, теперь добавятся рыбки!
Юрка знал — с матерью лучше не спорить. Пусть говорит что хочет. Выскажется — отойдет, она добрая. Поэтому он просто повторил:
— Понимаешь, мама, мне просто позарез нужны три рубля.
— Очень мило! — Мама насмешливо посмотрела на Юрку и уперла руки в бока. — Тебе нужны три рубля! Чтоб купить рыбок! А знаешь ли ты, мой дорогой, что за три рубля я смогу купить в магазине во-о-от такую щуку?! Величиной с тебя. Мы ее не съедим даже за неделю. А тех рыб, что ты купишь, я смогу зажарить? Ты ими будешь сыт?
— Сыт не сыт… — Юрка пожал плечами. — Разве в этом дело?
И он подвел маму к аквариуму и включил свет. Мягкие электрические лучи пронзили желтоватую прозрачную воду и искрами вспыхнули на рубиновой чешуе пецилий. Трепетным огоньком засветилась красная полоска на боку зеленого меченосца, и серебристые точки на гуппешках вдруг засияли дрожащим переливчатым светом. Затеплился зернистый желтый песок на дне, изумрудная зелень водорослей дохнула из глубины такой весенней свежестью, что мама растерянно заморгала.
— Красиво? — негромко спросил Юрка.
— Красиво, — ответила мама.
— Здесь всего три породы рыбок. А если бы ты увидела жемчужных гурами, или лялиусов, или барбусов суматранусов… Это такая красота, что я тебе даже рассказать не могу. К тому же у меня совсем маленький аквариум. Надо купить большой, ведер на десять, и фильтр, и…
— Постой, постой! — Мама испуганно замахала руками, и Юрка понял, что поторопился. — Значит, это только начало? Значит, ты хочешь превратить нашу квартиру в озеро и заселить всякими лялиусами-шмалиусами?! Я ведь тебя знаю, мой милый, ты если за что-нибудь возьмешься, так на тебя и удержу нет. Но я знаю и другое. Через какой-нибудь месяц все это тебе надоест. А потом за этими рыбами буду ухаживать я? Их ведь кормить надо! Их не забросишь в кладовую, как лобзики, приемники и всякий другой хлам, на который ты потратил прорву денег, — это ведь живые существа!
— Тебе не придется за ними ухаживать, — насупился Юрка, и тоненькая морщинка перечеркнула его лоб.
— Это тебе только кажется, — вдруг добродушно улыбнулась мама: морщинка на лбу у Юрки точь-в-точь как у отца, такой же упрямый. — Ладно, я дам тебе денег. Только ты не забывай, пожалуйста, про учебу. А то Людмила Алексеевна говорила мне, что ты двойку по алгебре получил. Смотри, напишу папе, он тебе задаст!
— Не пиши, — попросил Юрка. — Я эту двойку в понедельник исправлю. Честное-пречестное…
Как объять необъятное
