Но никто не жаловался. Все понимали, что иначе сейчас нельзя.
Их появление на Имперских землях оказалось, мягко говоря, не совсем обычным и из-за этого приходилось относиться к безопасности Заповедника особо тщательно. Жизнь заставляла покрепче вгрызаться в ставшие внезапно спорными земли. Укрепиться так, чтоб здешняя власть почувствовала к ним уважение. Или страх.
Что вообще-то одно и то же.
Шорох шагов за спиной, сочный хруст.
— Как граница?
Сергей обернулся. Игорь Григорьевич, Главный Администратор заповедника «Усадьба», смотрел вокруг весело, даже с вызовом.
Никто из оккупантов не думал, что все пройдет так гладко. После инфразвукового удара по болотам туземцы разбежались, побросав, что можно (как говорила Татьяна Иосифовна, его супруга, «оставили следы материальной культуры») и до сих пор не решились разобраться, что же твориться у них в лесу. Робкие попытки пока успешно пресекались на дальних подступах с помощью несложных технических устройств, которыми распоряжался он, Сергей Кузнецов, начальник отдела режима заповедника, и регулярно пополняли коллекцию «предметов материальной культуры».
Они стояли на самом краю болота, вдыхая ставший уже привычным запах разложившейся травы и воды. За кустами взревывали драконы. Эти звуки уже никого не привлекали. Каждый из землян занимался своим делом и не бегал, как это случалось в первые дни, посмотреть на диковинных зверей.
— Граница на замке, — ответил Сергей. — А ключ потерян…
Над кустами поднялся фонтан, капли воды застучали по листьям, и они отошли подальше от края болота.
— Нет, я серьезно, — Погасил улыбку Игорь Григорьевич. — Что у нас вокруг?
Сергей пожал плечами. Стряхнул грязь с рукава.
— Ничего. Тихо… Пока мы справляемся.
Игорь Григорьевич довольно покивал.
— Вы лучше скажите, чего нам ждать от Императора? — спросил Сергей. — Собирается ли он строить козни?
— Да он, по-моему, вообще еще не знает, что тут произошло.
— А Никулин?
— Александр Алексеевич из-за отсутствия значимых событий покинул дворец и сидит у себя в резиденции. Наблюдает, так сказать, дистантно.
Император оставался серьезной проблемой, но наряду с ним начальнику отдела режима приходилось решать и проблемы более мелкие.
— Ладно… Тогда я, пока есть время, займусь мелкими делами… — сказал Сергей. — Вы знаете, что банда Хамады так никуда и не ушла?
— Хамада?
— Да. Наш сосед. Фальшивомонетчик.
— Вот как?
Игорь Григорьевич удивился, но не очень.
— Я надеюсь, что они за Стеной? То есть с той стороны?
— Да, конечно, но они возле Стены.
Ветер с трясины донес запах сырого мха. Какой-то дракон заквохтал, словно огромная курица, снесшая яйцо.
— Интересно знать, где они отсиживались, когда мы проводили акцию?
Главный Администратор посерьезнел.
— Вокруг нас хватает и куда как более интересных загадок… Они нам мешают, эти ваши разбойники?
— Нет. Вовсе нет… Скорее даже наоборот.
— Ну так и Бог с ними… Свяжитесь с Никулиным. Попросите его от моего имени почаще интересоваться делами Императора. Рано или поздно они узнают о нас, и мне не хотелось бы пропустить этот момент.
Имперский город Гэйль.
Гэйльский монастырь братства.
Келья Старшего Брата Атари.
Начищенное серебро блестело так, что Старший Брат Атари, не смотря на плохое настроение, довольно прищурился. Монахи постарались на совесть. Видя это богатство на столе, никто не мог сказать, что Братство оскудело, и что сила и богатство его постепенно подтачивается властью Императора. Благородный металл заполнял стол, пуская солнечные зайчики по всей комнате, расцвечивая шелковые обои яркими бликами. Вилки, ножи, тарелки, блюда под дичь, вычурно изукрашенные фигурками животных, вазы для фруктов в виде распахнутых драконьих пастей показывали, насколько богат и могущественней хозяин дома. Под стать столу и убранство комнаты — шелковые обои, яркие Харрарские ковры. По углам висели чаши с поющими рыбами из далекого Северо-восточного моря. Рыбы наполняли воздух мелодичным свистом, а раскрытое окно добавляло к нему охранительный звон колоколов и скрип телег, направлявшихся на недалекое торжище.
Вместе с городскими шумами в окно залетал и аромат травы и цветов. Монах нахмурился. Этот запах, такой обычный для летнего утра, в этот день не радовал Старшего Брата. Он таил в себе либо вызов, либо опасность — брат Атари не решил еще что именно.
