— А вы что-нибудь знаете про упырей? — спросил Александр. Тот остановился, соображая, к чему бы это.
— Что ты хочешь сказать? Я не пойму.
— Ну, люди, которые кровь сосут.
— Это самые фанатичные фундаменталисты. Обычно просто убивают и из специальных предметов пьют.
— Я имею в виду настоящих упырей. Которые, как лунатики, ходят по ночам и пьют кровь, как комары, и зрячих, которые нападают.
— Это вымыслы. Много находят людей с высосанной кровью. Слухи распространяются, и чтобы объяснить, придумывают неизвестно что. А это просто жертвы сатанистов. Их так много и столько направлений, что они просто не в состоянии все скрыть.
— Нет. Я имею в виду не этих. Я сам лично видел, как человек встал с закрытыми глазами и пошел. Не касался двери, а они открывались. Затем подошел к кровати, наклонился и стал чмокать. Я видел другого. Он подошел к двери, на которой висел крест. Сквозь дверь его было видно, словно человека из окна во время сильного ливня. Его глаза, неизвестно как, светились сверхъестественным светом. И на этом фоне крест был как непрозрачная наклейка. Я побрызгал святой водой на дверь и она, растекаясь, делала дверь обычной, непрозрачной.
— Подожди, еще раз. Ты это лично видел сам?
— Да. Но вначале я думал, что мне это все снилось. Но в первый раз на мне вдруг оказалась рубашка, которую я одел в своем сне. А во второй раз бутылочка, лежащая под подушкой, оказалась пустой, а под подушкой не было мокро.
— Ты крещеный, — обратился он к Александру.
— Да.
— А ты? — спросил он у Димы.
— Нет, — ответил Дима.
— Это очень плохо. Ты для них легкая дичь. Для чего вы все это затеяли. — Он пристально перевел взгляд с одного на другого и остановился на Александре.
— Мы хотели побольше узнать про упырей. И подумали, что сатанисты про них больше знают. Но я считал, что их очень мало и дал объявление в газету.
— Они не любят любопытных. Вы должны четко себе дать отчет. Или вы станете поклоняться Мамоне или они принесут вас в жертву, если не прекратить эту затею. Если же вы решите попробовать остановить их, то пусть он покрестится и приходите ко мне. То, что ты сказал, очень важно. Возможно, они нашли новый мощный источник гипноза. А может быть и что-либо типа наркотиков, заставляющих жаждать кровь. Однако как тогда дверь была прозрачной? — Он подошел к столу и написал на клочке бумаги телефон и свое имя: «Станислав».
— Держите, если что-либо узнаете или решите помочь — звоните. Но в ближайшее время по одному не ходите.
— Спасибо, — Александр взял листочек. Он проводил их до двери и остался.
— Интересно, — произнес Александр, когда они уже прошли живую ограду.
— Он столько наговорил, что трудно не поверить. Как ты считаешь, стоит покреститься? — спросил Дима.
— От тебя не убудет. Как говорится, от греха подальше. Я вот думаю, а может он про сатанистов так много понарассказывал для того, чтобы нас запугать?
— Не похоже. Для чего мне креститься советовал?
— Это мог быть просто хитрый ход. Размягчить, мы уши развесим. Он что хочет узнает. И тогда, действительно, пиши — без вести пропали, предположил Александр.
— Но мы же ушли?
— А что он мог сделать сразу с двумя? А если бы он был не один — мы бы не размякли.
— Да, вопросов, конечно, возникает много. — Дима задумался. Они вышли на основную дорогу и сели в троллейбус. Всю дорогу не разговаривали. «Праведник он или слуга Вельзевула, но это уже не пустое ожидание», размышлял Александр. «Так, какие дальше планы?» Голова очистилась, ответов не было.
— Слушай, Дима. Давай прямо сейчас в церковь сходим, узнаем, как тебя покрестить?
— Что тебе приспичило?
— Идем или нет?
— Ну, давай сходим, — нехотя согласился Дима. Они доехали до ближайшей остановки и пошли в церковь.
— Интересно, а почему около церквей больницы строят? — любознательно спросил Дима.
— Не знаю, может только здесь так.
Их разговор прервали:
— Здравствуйте, ну что? Вещь никого не заинтересовала?
VII.
Облака, больше похожие на дым, лишь чуть-чуть прикрыли солнце. Но жара сменилась прохладцей от неизвестно откуда появившегося ветра. Развевающаяся тончайшая безрукавка и обтягивающие брюки, лишь недавно казавшиеся обжигающими, моментально перестали греть. Татьяна поежилась и вошла в подъезд. Позвонила. Раздалась короткая музыка на известный народный мотив. Дверь открыл Слава.
