— Мать-моряна, ты вообще, о чем? — подозрительно прищурился Костик, — я все это давно знаю. И вполне вам сочувствую.
— Но когда эта ситуация касается тебя лично, не хочешь понять, смотришь только со своей точки зрения…
— Что меня касается? — настороженно вскинулась Тина.
— Адистанна.
Имя принцессы щелкнуло по нервам резко, как выстрел, хотя моряна произнесла его мягко и печально.
— Что за нафик? А при чем тут… — Тина не договорила, развернулась и решительно пошла к выходу.
— Я заперла дверь, — виновато предупредила повелительница, — нужно выяснить этот вопрос до конца.
— Дай ключ. Нечего тут выяснять.
— Сначала скажу все, что хотела, потом отдам, — моряна тоже умела быть настойчивой, — ты думаешь о себе… а теперь подумай о ней. Девушка лучшие годы юности изображала парня… смотрела, как мужчины ухаживают за другими… и конечно, завидовала. Не могла не завидовать и не мечтать. И вот сегодня ее день. Она впервые за два года наденет женское платье, сделает красивую прическу, выйдет под взгляды лучших мужчин королевства. Как ты думаешь, станет она смотреть в этой толпе на одетую в мужские штаны иномирскую девчонку? Если вокруг будут анлезийцы, знатные господа, офицеры?
— Тогда я вообще никуда не пойду, — резко свернула в сторону спальни Тина.
— И сделаешь глупость, — презрительно припечатала моряна.
— Прости, — не выдержал Стан, — я, наверное, слишком нуб в этих женских штучках, но мне тоже непонятно.
— Кто обычно сидит рядом с самой красивой девушкой и откровенно высказывает ей свои замечания по поводу мужчин, не опасаясь обвинений в соперничестве? Кто может спокойно снять пушинку со щеки принцессы, и не заработать ни одного укоризненного или завистливого взгляда? Кто будет прогуливаться с нею рядом и не бояться, что кто-то нахальный оттеснит в сторону?
— Сдаюсь, — подумав немного, помотал головой Стан, — я не могу такого представить. Ни одному ловкачу это не удастся. Мог бы Дагеберт, но его еще вылечить нужно, Тина мне сама говорила, что там в один день всё не выправишь.
— Может… это кто-то, вроде Тарилли?
— Нет, этому человеку не нужна ни имрайская паутина, ни вампирский отвод глаз, — загадочно усмехнулась повелительница, — ему нужно лишь нарядное платье, и осведомленность в интересующих принцессу вопросах. Потому что место лучшей подружки у Адистанны пока никем не занято.
— Моряна! — оскорбленно уставилась на приемную мать Тина, — ты… ты…
— Я же говорила, что ты обидишься, — печально кивнуло гладкое лицо русалки, — на правду люди почему-то всегда обижаются. Причем, мужчины сердятся намного сильнее, чем женщины. За сто лет мы хорошо изучили это человеческое качество, но объяснить, отчего так происходит — не можем. Например, если сказать некрасивой женщине, что она некрасива, она может заплакать, может надуться, но согласится. А если сказать мужчине — он обозлится, обругает, может даже ударить, но ни за что не поверит, испытано. Зачем я говорю тебе про это? Теперь я убедилась окончательно, ты на самом деле по сути своей парень, и я зря потратила столько времени и сил, стараясь помочь тебе смириться с непреложностью. И значит, теперь я буду думать, как помочь тебе вернуть родное тело… в конце концов, это и в моих интересах тоже. Но…
Договорить моряне Костик не дал. В три прыжка оказался рядом, шлепнулся на подлокотник ее кресла и на миг стиснул голову русалки в благодарном объятии.
— Спасибо…
— Отблагодаришь потом, если все получится, — даже в самые деликатные моменты моряна не забывала о выгоде для своего народа, — сейчас беги переодеваться… времени нет… я привела двух сестер… помочь тебе причесаться.
— Ладно, — Тина ринулась к спальне, помнится, там стояло несколько шкафов внушительных размеров, — пусть помогают.
Ради такого обещания он готов был на все, даже ходить в ненавистных юбках с утра до ночи.
Две юные морянки, получившие неслышимое разрешение войти, скользнули в гостиную, окатили Стана горячей волной влюбленных взглядов и исчезли за дверью спальни. Моряна постаралась скрыть понимающую улыбку, несмотря на все передряги и волнения, решительный иномирянин не забывал об увеличении числа ее подданных.
