Олсон решил сменить тему разговора:
– Сью рассказала мне об этом Видале. Не позавидуешь тебе, Клэй.
– Да, кстати, – вспомнил я. – Тебе, дорогая моя, придется на шесть дней стать соломенной вдовой.
– Это как понимать?
Я рассказал им о предложении Дайера.
– Ничего себе! – возмутилась Рода. – А как я буду добираться на работу и обратно?
– Автобусная остановка рядом с домом.
– Остановка? Ты что, хочешь, чтобы я давилась в этом вонючем автобусе?
– Если позволите, я с удовольствием буду заезжать за вами, миссис Бердн, – сказал Олсон.
Рода с благодарностью улыбнулась ему:
– Спасибо, Билл. Можно мне вас так называть? И вообще, перейдем на «ты».
– Отлично, – согласился Олсон.
– Итак, – повернулась ко мне Рода, – ты собрался поближе познакомиться с этими Видалями? Что, надеешься улечься в постель с его женой?
Обычно я сдержанно реагировал на ее выходки, но сейчас еле сдержался.
– Не говори глупостей, Рода, – процедил я. – Это моя работа.
Став свидетелем семейной ссоры, Олсон совсем расстроился.
Рода резко вскочила и скрылась в спальне, хлопнув дверью.
– Вот они, женщины, – с горечью сказал я.
– Да-а, – протянул Билл.
Явно нужна была какая-то разрядка. Олсон нашелся первым.
– У тебя тут совсем неплохо, – сказал он, выходя на балкон. – Чудесный вид. Послушай, Клэй, этот Видаль – довольно загадочная личность. Он сидит по уши в деньгах. Мне пришлось иметь с ним дело лет пять назад, но тогда он только начинал свою деятельность и еще не ворочал миллионами.
– Так ты встречался с ним раньше? Ну-ка, расскажи, что это за тип.
– Странный и таинственный человек. Ростом он ниже пяти футов, почти карлик, и, как все мужчины с этим недостатком, пытается компенсировать его повышенной активностью, я бы даже сказал, агрессивностью. Он совершенно лыс, но с большими усами, говорит быстро, двигается стремительно, напорист, глаза пристальные, как у гипнотизера.
Из спальни вышла Рода. Вид у нее был угрюмый.
– Пора бы и поесть немного, – бросила она, проходя на кухню.
Мы с Биллом не возражали и, обменявшись понимающими взглядами, двинулись за ней.
Следующие четыре дня прошли в приготовлениях к отъезду, передаче дел Олсону, в утомительных переговорах с Дайером, который без конца звонил и «разъяснял» мне всякие мелочи.
А раздражение Роды все возрастало. Тема Валерии не сходила у нее с языка. Пудрясь перед зеркалом, она ехидно замечала, что хочет быть такой же красивой, как Вал, а если мне приходилось по какой-то причине ждать ее, Рода язвила, что моя дорогая секретарша – с ее аккуратностью и пунктуальностью – никогда бы себе этого не позволила.
Эти замечания жгли меня словно каленое железо, я сдерживался уже из последних сил и с нетерпением ожидал, когда смогу хоть несколько дней отдохнуть от жены. Может быть, за это время она успокоится.
Вечером, накануне моего отъезда, Рода, развалившись в кресле и закурив сигарету, вдруг сказала:
– Давай выпьем на дорожку, Клэй.
Я быстро приготовил коктейли и присел к столу.
– Так скажи мне, дорогой, эта Валерия была твоей любовницей? – снова взялась за свое Рода.
От неожиданности у меня так дрогнула рука, что половина содержимого моего бокала оказалась на ковре.
– Какой ты нервный, – с удовлетворением сказала Рода.
Мне понадобилась почти минута, чтобы прийти в себя, и тогда жена повторила свой вопрос.
– Послушай, Рода! – взорвался я. – Хватит с меня твоих издевательств. Я требую, чтобы ты больше никогда не говорила о Валерии.
Она отхлебнула из своего бокала, пристально глядя на меня.
– Да, видно, она много для тебя значила. Ты ведь и сейчас любишь ее. И даже не отрицаешь этого.
– Перестань. Я устал от этих разговоров. Допивай и пойдем спать.
– Ничего, за эти шесть дней миссис Видаль излечит тебя от твоей страсти.
Я встал из-за стола и пошел в спальню. Мне стоило огромного труда сдержаться, чтобы не ударить ее. И Рода, видимо, поняла, что зашла слишком далеко: когда я вышел из ванной, она уже лежала в постели с улыбкой на лице.
– Я же шутила, Клэй. Неужели ты шуток не понимаешь?
– К черту такие шутки! – со злостью воскликнул я.
– Сам иди к черту! – буркнула Рода, повернулась ко мне спиной и погасила свет.
