Планета находилась в состоянии повышенной активности, и только точные вычисления магоса Блейлока — помноженные на загруженные адептами Коллегиума Геологика данные — позволили фабрикатус локуму флота проложить маршрут к «Томиоке». Петлявший зигзагообразный путь являлся идеальным способом добраться до цели для наземных войск, но Блейлок быстро указал, что он базировался только на статистической вероятности, а не фактических измерениях.
Встроенный в приборную панель планшет шипел статикой, но всё же умудрялся показывать координаты гравитационных саней, как и коридор относительно стабильной земли, по которому они должны были следовать. Даже при максимальном увеличении масштаба коридор выглядел пугающе узким и почти не оставлял места для ошибки. Робаут не знал, что произойдёт, если вычисления Блейлока окажутся неточными или он отклонится от намеченного маршрута и не спешил узнавать.
Иногда они замечали обломки дронов-сервиторов, покоившиеся на склонах ледников или разбившиеся на множество осколков на дне долины. Из разрушенных корпусов тянулся дым и Робаут старался не смотреть на вывалившиеся из них разорванные тела. В полученных от Линьи Тихон данных упоминалась тень помех и искажений с центром на «Томиоке», что отчасти объясняло, почему они видели так много упавших дронов и были вынуждены полагаться на Таркиса Блейлока вместо точной информации о маршруте.
«Табуларий» крошил камни и лёд многочисленными металлическими ногами, продвигаясь, словно неумолимый город, который оторвался от фундамента и отправился в путешествие. Остальные сухопутные левиафаны двигались цепочкой за ним, караван из стали растянулся почти на пять километров. Бронетехника кадианцев — танки и транспорты — теснились вокруг мобильных храмов, словно падальщики, преследующие умирающего хербивора, и Робаут был рад, что, по крайней мере, ещё кто-то в экспедиции, возможно, испытывал изумление от исследования нового мира.
Даже несмотря на гигантскую высоту «Табулария» Робаут видел двигавшийся широкими шагами альфа-титан легио Сириус. «Лупа Капиталина» держалась в центре конвоя, мобильная крепость защищала левиафанов огневой мощью, способной уничтожить город.
— Вы не видели «Псов войны»? — спросил Адара. — Мой папаша говорил, что видел одного на Коноре, но тот убежал, прежде чем его удалось рассмотреть, как следует.
Раньше Робаут посмеялся бы над самой мыслью о бегающем титане, но после того, как он увидел с какой скоростью «Амарок» и «Вилка» высадились из кораблей-саркофагов, капитан был склонен меньше сомневаться в рассказе Адары. Даже скорость «Владыки войны» потрясла их, как и нетерпеливый вой военных рогов, отражавшийся от стен сверкающей ледяной долины.
— Нет, — ответил Робаут, вытянув шею и осматриваясь. — Не видел, но не удивлён. «Псы войны» — разведывательные титаны, засадные хищники и они не любят, когда их видят, пока не станет слишком поздно.
Адара кивнул, но продолжил смотреть.
— Видно твой отец хорошо попутешествовал, — произнесла Павелька, её голос звучал в шлеме Робаута благодаря субтотальным колебаниям. — Калт, Иакс, Конор… есть какая-то часть Ультрамара, которую он не посетил?
Сарказм Павельки был очевиден даже несмотря на вокс шлема и гул репульсоров саней.
— Вы не верите мне?
— Иланна просто дразнит тебя, — сказал Робаут, зная, как возмущается парень, когда кто-то сомневается в истинности рассказов его отца.
— Ей не следует это делать, — сказал Адара. — Мой папаша служил охранником у инквизитора Аполлиона на Армагеддоне и вам не стоит обливать грязью такого человека.
Робаут знал, что Павелька не устоит перед соблазном прокомментировать последние слова Адары и дёрнул штурвал, чтобы не дать ей продолжить препирательства.
— Полегче, Робаут! — закричал Адара, схватившись за ограничительную решётку двери.
Земля под грав-санями представляла собой смесь замороженного азота и обнажённых металлических скал, напоминая поверхность залитого нефтью ледника. Репульсорное поле плохо реагировало на залежи экзотических металлов, и пилотировать оказалось сложнее, чем хотелось бы Робауту. Средства управления вполне подходили для работы в неуклюжих перчатках скафандра, но, тем не менее, складывалось ощущение, что машина всё время боролась с ним, поворачивая из стороны в сторону, несмотря на все усилия сохранять устойчивое положение.
