Если бы он помедлил, наклонился еще немного, Джейн могла бы кончить. О, боже. Если бы она кончила от этого... смущению не было бы предела.
Массаж продолжался. И действительно, кого заботит смущение? Точно не ее. Когда же он доберется до ее трусиков еще раз? Она напряглась, ожидая, надеясь на это, жаждая этого. Все тело вибрировало. Даже воздух в ее легких начал нагреваться. Вскоре его движения стали прерывистыми, словно он заметал следы и не совращал ее.
- Отвлеки меня, - сказала Джейн. Иначе она будет умолять его о счастливом конце. Сделает то, что она не могла себе позволить. Он сказал, что они станут близки в ближайшее время. Это подразумевало, что сейчас не время. Или ей придется просить? Тогда, в спальне, он сказал «Нет – пока ты не попросишь меня». Именно этого он хотел от нее сейчас? Этого он ждал? Довести ее до исступления и услышать ее мольбы? Ну, она могла бы...
- Как тебя отвлечь? - спросил Николай, удивив ее.
Так, в меню никаких просьб не было. Удивленная, она боролась с волной разочарования. - Расскажи мне историю.
Он уточнил: «Историю?»
- Да, - Она подняла веки и добавила: - но ни в коем случае не прекращай массаж!
Его губы дрогнули, хотя он был весь напряжен, это было так мило. Скорее всего, какое-то время ему было не до развлечений, но он, казалось, наслаждался ею. Как она наслаждалась им.
- Историю о том, что…? - спросил он. Николай оставался между ее раздвинутых ног, ее согнутые колени прижимались к нему.
- Ну, не знаю. Может, о твоей семье. - Эти слова ей захотелось забрать обратно. Джейн вспомнила отрывок из книги. Он не помнит своего прошлого. Его память...
- У меня два брата и сестра, - сказал он и замер, перестав дышать.
Секунда, еще одна. Его клыки втянулись и исчезли. На его лице шок и боль пришли на смену желанию и веселью.
- Что не так? - спросила она, хоть и знала ответ. Или думала, что знала. Ему нужно сказать это, выговориться. Какие-то знания она все же получила во время сеансов психотерапии, хотя ей это и не помогло. Но ее неудача не означала, что этот метод не поможет ему.
- Я до сих пор не могу вспомнить своих братьев и сестру. Я подозревал, что они есть, но... у меня есть двое братьев и сестра. Теперь я знаю, знаю, что они существуют.
В его голосе был вызов, как будто он ожидал, что она будет спорить с ним.
- Они существуют, - согласилась она.
Николай поморщился и кивнул. - Наконец-то я могу представить их. Я лишь не могу вспомнить их имена. Когда я пытаюсь, моя голова почти взрывается от боли.
- Боль?
- Любезность целителя.
- Ах, Николай. Мне очень жаль, - Знать, что у тебя есть родные, и быть не в состоянии вспомнить прошлое, которое с ними делил, это было настоящей пыткой, худшей, чем не знать вообще об их существовании. В течение многих месяцев Джейн выживала лишь благодаря воспоминаниям. - Отодвинь мысли об их именах и опиши, что ты видишь.
Может, когда он расслабится, разум сосредоточится на одной части прошлого, а другие воспоминания придут следом.
Пелена боли исчезла из его глаз, и уголки его губ скривились немного больше. Николай занялся ее мышцами чуть жестче.
- Мой младший брат совсем еще мальчишка, глаза у него зеленые, волосы на несколько оттенков светлее, чем у тебя. Я вижу, как он гоняется за мной, а я от этого счастлив.
- Бьюсь об заклад, он тоже был счастлив, - сказала Джейн, ободряя его. - У меня была старшая сестра, и я всегда ходила за ней, отчаянно желая играть с ней и ее друзьями.
- Да, - глаза Николая расширились, но он смотрел мимо, туда, куда ей не заглянуть.
- Да, он был счастлив со мной. Со всеми нами. И мы любили его. Он само добродушие и невинность, упакованные в озорную оболочку. Я-я вижу, как мы стоим рядом и улыбаемся, глядя на вставшего на дыбы единорога.
Настоящий единорог? Джейн хотела подробностей – они оседлали это существо и катались на нем? - но она не хотела прерывать поток воспоминаний Николая.
- А другой твой брат?
- Он моложе меня, но все же ближе к моему возрасту. - Он сделал паузу, как будто проверяя это в своем разуме. Он кивнул. - Они все моложе меня. Даже моя дорогая сестра.
