– Мы костер-то как следует не разожгли, – сказал он. – Это ж без толку. Такой костер не удержишь, как ни старайся.
– Ты уж особенно старался, – сказал Джек презрительно. – Сложа руки сидел.
– Мы взяли у него очки, – сказал Саймон. Он тер плечом черную щеку. – Значит, он тоже участвовал.
– У меня рог! – возмутился Хрюша. – Дайте слово сказать!
– На вершине горы рог не считается, – сказал Джек. – Так что заткнись.
– У меня в руках рог!
– Надо туда зеленых веток положить, – сказал Морис. – Их кладут для дыма!
– Рог у меня!
Джек в ярости обернулся:
– А ну заткнись!
Хрюша увял. Ральф взял у него рог и обвел всех взглядом.
– Кто-то должен специально следить за костром. В любой день может прийти корабль, – он повел рукой вдоль тугой струны горизонта, – и, если у нас всегда будет сигнал, нас заметят и спасут. И потом. Нам нужно еще одно правило. Где рог, там и собрание. И все равно – внизу это или наверху.
С этим все согласились. Хрюша открыл было рот, встретился взглядом с Джеком и осекся. Джек потянулся за рогом и встал, осторожно держа хрупкий предмет в закопченных ладонях.
– Ральф совершенно верно говорит. Нам нужны правила, и мы должны им подчиняться. Мы не дикари какие-нибудь. Мы англичане. А англичане всегда и везде лучше всех. Значит, надо вести себя как следует.
Он обернулся к Ральфу.
– Ральф, я разделю хор – то есть моих охотников – на смены, и мы будем отвечать за то, чтоб костер всегда горел.
Его великодушие стяжало редкие хлопки, Джек осклабился и, призывая к тишине, помахал рогом:
– Сейчас-то зачем ему гореть? Ночью кто дым увидит? Снова зажжем, когда захотим. Альты, вы отвечаете за костер эту неделю. А вы, дисканты, – следующую.
Все важно закивали.
– И еще – мы будем наблюдать за морем. Как только увидим корабль, – все проводили глазами взмах тощей руки, – подбавим зеленых веток. И сразу станет больше дыма.
Они пристально вглядывались в густую синь горизонта, будто вот-вот там появится крохотный силуэт.
Солнце на западе горячей золотой каплей стекало все ниже и ниже, нацелясь за порог мира. И вдруг стало ясно, что уже вечер и конец теплу и свету.
Роджер взял рог и обвел всех пасмурным взглядом:
– Я на море и так все смотрю. Нет тут никаких кораблей. Может, нас и не спасут вовсе.
Поднялся и затих ропот. Ральф отобрал у Роджера рог.
– Я уже сказал – нас спасут. Просто надо подождать. Вот и все.
Расхрабрившись, кипя, рог схватил оскорбленный Хрюша.
– А я что говорил! Я же говорил насчет порядка, я говорил, а мне – «заткнись»!
Голос взвился, надсаженный благородным негодованьем. На него уже шикали кругом.
– Сказали, костер нужно маленький, а какую скирду навалили. Только я рот раскрою, – стонал верный горькой правде Хрюша, – мне сразу «заткнись», а когда Джек, или Морис, или Саймон…
Он запнулся на пронзительной ноте и застыл, глядя поверх голов, вдоль чужого склона горы, туда, где собирали валежник. Потом расхохотался, до того странно, что все притихли, недоуменно разглядывая сверкающие окуляры. И проследив за его взглядом, нашли источник этой мрачной веселости.
– Вот вам и маленький костер!
Дым курился там и сям среди лиан, увивавших мертвые и гибнущие деревья. На глазах у детей дымную кудель в одном месте вдруг тронуло огнем и она уплотнилась. Тонкие ленты огня поползли по комлю, разбежались по листве и кустам, множились, разрастались. Пламя задело древесный ствол, вспорхнуло на него яркой белкой. Дым рос, плоился, клубился, раскатывался. Белка на крыльях ветра перенеслась на другое стоячее дерево, стала поедать его с верхушки. Под темным покровом дыма и листвы огонь подкрался, завладел лесом и теперь остервенело его грыз. Акры черного и рыжего дыма упрямо валили к морю. Глядя на неодолимо катящее пламя, мальчики пронзительно, радостно завизжали. Огонь, будто он живой и дикий, пополз, как ползет на брюхе ягуар, к молодой, похожей на березовую поросли, опушившей розоватую наготу скал. Он набросился на первое попавшееся дерево, мгновенно изукрасил его пылающей листвой. Потом проворно прыгнул на следующее и тотчас заполыхал, качая их уже строем. Под тем местом, где ликовали мальчики, лес на четверть мили кругом бесновался в дыму и пламени. Треск огня дружно ударял в уши барабанным боем, и гору от него будто бросало в дрожь.
