Бриана медленно возвращалась в себя. Плеск озера, ветер, гуляющий среди деревьев, отдаленные крики птиц и вес большого любящего ее мужчину. Ее сердцебиение замедлилось, и она, наконец, смогла восстановить свое дыхание, затрудненное так же, словно она только что дралась с Осборном на тренировочном поле.
Осборн перевернулся на спину, увлекая ее за собой и прижимая к себе. Он поцеловал ее в макушку.
- Люблю тебя, - прошептала она ему. Затем уснула.
Осборн плотно сжал глаза. Он не знал до этого, как нужны ему были эти слова, пока она не произнесла их, так восхитительно погружаясь в сон. Он крепко обнял ее. Она заслуживала лучшего мужчину, чем он. Кого-то более почетного. Кого-то, кто мог бы сказать ей такие же слова.
Она заслуживала большего, но это не значит, что он не станет драться или убивать, чтобы удержать ее рядом с собой. Осборн не был идиотом.
Дни сменяли друг друга слишком быстро. Днем Осборн продолжал обучение Брианы и своих братьев. Ее магия становилась сильнее, и она могла уже контролировать небольшие всплески эмоций, не нуждаясь в особых для этого усилиях. Ночь же принадлежала ему и Бриане. Чаще всего по ночам он присоединялся к ней в ее крошечной комнате, где она спала. Другие ночи они проводили на берегу озера под звездами… И он подумал о полной луне.
Бернт и Торбен скоро вырастут и станут сильными мужчинами. Он ввел традицию проводить каждый вечер перед большим костром, как делали это раньше его народ, когда он был еще мальчишкой. Он рассказывал братьям о мужчине-медведе, о том, как они разозлили богов.
Он поделился с ними традициями их родителей, о том, как они связали свои жизни и как их отец обучал и готовил Осборна к его охоте на медведя. Неконтролируемый гнев Бернта уменьшался с каждым днем.
Все эти годы они жили втроем на священной земле лишь благодаря обету Осборна защищать это место. Но медведь преследовал Бернта, чтобы воссоединиться с ним. Чтобы стал берсеркером. И все же Бернт был уже далек от возраста, в котором проходят обряд охоты на медведя. Это было в прошлом. Но все же он вырос очень сильным.
Мог ли Осборн изменить судьбу мужчины и медведя, когда пришел сюда жить? Однажды, на спарринге Осборн подумал, что ранил своего младшего брата клинком, но на нем не было и царапины. Берсеркеры не могли пострадать от стали. Посмеет ли он проверить Бернта единственным способом, которым можно было победить берсеркера? С помощью оружия сделано из дерева и огня. Дерева, потому что он вырос на земле, и огня, потому что оно даровано человеку богами. Те ревнивые божества, должно быть, находили нелепым, что их подарки также могли привести и к смерти.
Осборн представлял себе жизнь братьев без обряда охоты на медведя. Сила и честь, приобретенные без борьбы и крови? Но этим мыслям придется возникнуть в другое время… после. Но после чего, он не мог сказать.
Вечером того же дня, он последовал на смех его братьев. Он нашел их у костра, со смеющейся Брианой.
- Над чем смеетесь? – спросил он.
- Бриана, как раз угрожала научить Бернта, танцевать.
- Это не угроза, - сказала она с притворной строгостью. – Танцы важный навык в жизни.
- Мама любила танцевать, - сказал Осборн.
Бернт резко поднял голову с заинтересованным выражением лица. Сейчас он больше походил на мальчика, чем на мужчину, он желал услышать больше.
Осборн обманывал их. Не рассказывал им о своих воспоминаниях и не рассказывал историй, которые мог бы рассказать о них, потому что был эгоистом. И все потому, что он не хотел вспоминать. Он не хотел возвращаться к той боли. Его братья не были виноваты в этом. Это был не их позор. Торбен и Бернт должны были любить своих мать и отца.
- Когда она танцевала? – спросил Торбен, его голос был тихим, словно он боялся гнева Осборна или что этот момент исчезнет.
- В первую ночь полной луны, мы собирались в центре нашей деревни. Старейшины зажигали большой костер, и мы ели, пели и танцевали. Вы любили бегать друг за другом вокруг костра, что всегда беспокоило мать.
На лице Бернта засветилась улыбка.
– Я помню.
- Ты умеешь танцевать? – спросил Торбен у Осборна.
