К нему подошли Артем Бирюков с Ириной Клепцовой.
– Привет! – поздоровался Артем. – Хорошо пробежал! Никита опустил голову и громко сглотнул.
– Уносим ноги! – воскликнула Ирина. – Сдается мне, сейчас беда будет! Придется потом стирку устраивать!
– Не будет, – сказал Никита, выпрямляясь. – Мне уже лучше. Просто голова немного кружится.
– От успехов, не иначе!
– От качки! Никогда не думал, что у меня морская болезнь! Он вдруг замер, увидев лицо Артема.
– Удивлен? – рассмеялся тот.
На нем сегодня не было очков, а ведь он не снимал их с первого класса.
– Перешел на контактные линзы, – доверительно сообщил Артем. – Очки меня достали!
– Но без них ты как-то на себя не похож, – заметил Никита.
– Я ему то же самое постоянно говорю, – сказала Ирина. – Словно пластическую операцию сделал. Но мне так даже больше нравится! Стал гораздо симпатичнее. Эти голубые глаза и светлые кудряшки… Хей, смазливый красавчик, еще немного, и я примусь за тебя всерьез!
Артем покраснел как помидор. Толстушка пихнула его в бок и рассмеялась.
– А вы откуда здесь взялись? – спросил Никита. – Я не видел вас на трибуне.
Бирюков сконфуженно приглаживал свои светлые вихры.
– Мы только что подошли, – сказала Ирина. – Шли в редакцию, дай, думаем, зайдем посмотрим, как ты тут бегаешь.
В течение учебного года Артем и Ирина писали статьи для школьной газеты «Прожектор». С началом летних каникул «Прожектор» приостановил работу, так как большая часть его сотрудников разъехалась с родителями на отдых. Но Артем и Ирина остались в городе, и тогда редактор известной газеты «Полуночный экспресс», взявшей шефство над «Прожектором», предложил им практику в своей редакции. Теперь оба числились внештатными фотографами. В обязанности практикантов входило сопровождать журналистов на задание и делать снимки для газеты. А курировала их работу старшая сестра Никиты Марина, сама уже довольно известная журналистка.
– Это хорошо, что вы зашли, – сказал Никита. – Я как раз собирался с вами поговорить. Меня родители хотят в деревню спровадить на две недели. Не желаете со мной прокатиться?
– Дом у моей бабушки большой, места всем хватит. Загорать будем, в озере купаться…
– Ой, нет, я – пас, – быстро проговорила Ирина. – Деревенская жизнь не для меня, я там со скуки помру! К тому же родители просили помочь им в семейном бизнесе, а мне не резон отказываться, я ведь коплю деньги на новый ноутбук.
– А я бы съездил, – задумчиво произнес Артем. – И мои возражать не будут. Если, конечно, твоя сестра меня отпустит.
– Куда она денется? – улыбнулся Никита. – Значит, решено! Сегодня вечером отправляемся. Смотри, на поезд не опоздай.
– Постараюсь.
В это время на стадионе снова появился Авдеев. Одной рукой он придерживал на плече огромную пластмассовую канистру, в другой держал пакет с множеством пластиковых стаканов.
– А вот и обещанный сок! – весело крикнул он. – Налетай, народ!
– Пойдем? – позвал Никита.
– Нет, – покачал головой Артем. – Мы только что газировкой упились. Еще немного жидкости, и я просто лопну!
– О, тогда стирать вещи придется мне, – понимающе кивнул Никита.
– Да и в редакцию уже опаздываем, – подхватила Ирина. – Пойдем, пожалуй…
– Ну, как хотите, – пожал плечами Легостаев. – Созвонимся перед отъездом?
– Конечно.
И Никита побежал к тренеру, возле которого уже собралась целая толпа спортсменов, а Ирина с Артемом двинулись к воротам стадиона.
– А где у нас Воропаева? – спросил вдруг Анатолий Сергеевич. – Я с утра ее сегодня не видел!
Никита вообще не видел ее ни разу с тех пор, как записался в легкоатлетическую секцию. Девочки занимались отдельно от мальчиков. Некоторых он знал еще по школе. А вот с таинственной Воропаевой ему никак не удавалось познакомиться. Она пропускала занятия, то опаздывала, то уходила раньше времени, выводя из себя Авдеева. Но он все же терпел ее выходки, потому что девчонка была хорошей спортсменкой. И если Никита был лучшим среди мальчиков, то она была сильнейшей среди девочек. Никита много слышал о ее фантастических рекордах, сравнимых разве что с мировыми. Мальчишки наперебой твердили, что она хороша собой, но слишком крута. Мол, ей палец в рот не клади. И чем больше Никита узнавал о Воропаевой, тем больше хотел ее увидеть.
