«Вероятность этого не больше, чем автомобильной катастрофы», — подумал он.
Но разве не замечательно?
А как же Анжела?
Он посмотрел на сидевшую рядом на корточках и вытягивавшую один из колышков палатки Анжелу. Та повернула голову, и их глаза встретились. И Говард понял, что доктор Дальтон — только для фантазий. Анжела же была для реальной жизни. Для его жизни.
— Подождите минутку, — попросила Лана. — Кто-то был внутри. Змейка расстегнута. — Она уже вытащила колышек с оттяжкой и держала натянутой веревку, поддерживая палатку в вертикальном положении. — Говард, подержи. Я хочу заглянуть.
— Может, там Губи, — крикнул из-за палатки Кит.
— Я сам взгляну, — вызвался Говард.
Тревога мелькнула в глазах Анжелы.
— Губерт мертв, — заметила Лана.
Глен и Дорис перестали разбирать другую палатку и посмотрели на Говарда.
Тот остановился в нерешительности, борясь с желанием достать нож.
«Только не у всех на глазах, — подумал он. — Чего доброго, посчитают трусом».
Присев на корточки и приготовившись быстро отпрянуть назад, он поднял одну сторону свисавшего полога. И у него отлегло от сердца.
Залегшего в засаде Губерта там не оказалось.
— Здесь какая-то одежда, — объявил он.
— Тащи ее сюда, — отозвалась Лана.
Протиснувшись в палатку, он опустился на колени.
Половинки полога сомкнулись за его спиной, и в палатке стало темно.
Но, несмотря на почти полный мрак, Говард увидел достаточно, чтобы ощутить трепетное волнение.
На полу лежали туристские ботинки, белые носки, клетчатая блузка, поверх нее тонкий черный бюстгальтер и шорты, из которых выглядывали черные трусики. Похоже, что шорты и трусики снимали вместе.
Одежда доктора Дальтон…
Каким образом она здесь оказалась? Не здесь ли Губерт схватил Корин?
Гнев накатил на Губерта. И еще зависть. И чувство вины, когда он представил себя в этой палатке вместе с Корин. Словно это он, а не Губерт раздевает ее.
Сидя перед нею на коленях, заводит руки ей за спину, расстегивает бюстгальтер и снимает его. Но груди у нее такие же, как у Анжелы. Небольшие бледные конусы, с огромными торчащими сосками. Он смотрит ей в лицо, и это лицо Анжелы. Чувство вины исчезает. У него перехватывает дыхание, и его распирает от желания, но каким-то образом все это кажется естественным, вполне нормальным, а не чем-то подлым и грязным или какой-то изменой, после того, как место Корин в его мыслях занимает Анжела.
Заталкивая носки в ботинки и сворачивая одежду, Говард подумал о том, когда теперь снова им удастся побыть наедине.
Возможно, еще этой ночью. Может быть, добравшись до Парди и известив полицию, они остановятся в каком-нибудь мотеле. Возможно, удастся взять отдельную комнату, только для них с Анжелой.
С ботинками в одной руке, другой прижимая сверток одежды к груди, Говард выполз из палатки.
— Что ты делаешь? — встревоженно закричал Чед.
— Часы посещения! — крикнула в ответ Кори, опуская ногу в пропасть.
— Ты с ума сошла? Оставайся на месте.
— Не волнуйся.
— Господи Боже мой, и не думай об этом.
Кори, извиваясь, стала сползать вниз. Жесткий гранит давил на живот, задирая кофту. Ветер обдавал холодом спину и бока, но скала все еще хранила тепло солнца. Опустившись чуть пониже, Кори вцепилась в край обрыва и стала водить правой ногой по отвесной скале, пока не нашла опору, которую высмотрела еще до начала спуска.
— Корин, пожалуйста.
— Я знаю, что делаю.
Во всяком случае, надеялась, что знает.
Мысль о том, чтобы спуститься вниз и побыть с Чедом, пришла ей в голову вскоре после того, как ребята ушли. Но вызвала лишь испуг, и Кори загнала ее в глубину сознания, а сама занялась хлопотами о Чеде.
Сначала попросила его отвязаться. Затем подняла веревку и спустила ему флягу. После этого вновь подняла веревку и приготовила целую передачу: «завтрак туриста», печенье, бекон, плитки шоколада, набор сушеных фруктов — все это в плотно завязанной рубашке, позаимствованной из рюкзака Говарда. Когда сверток безопасно опустился на грудь Чеда, она подняла вверх веревку, легла навзничь и поддерживала беседу, пока Чед ел.
И изучала склон в поисках пути вниз.
Оценивая возможные маршруты.
