— Миссис, этот господин попросил меня, чтобы я зачитал вам статью закона, касающуюся выбрасывания любого предмета или предметов, которые сами по себе являются хламом, отбросами, отходами и/или всякого рода мусором или могут быть признаны таковыми, как определено в преамбуле к Закону об окружающей среде 1985 года.
— Хорошо, читайте, — сказала я, плотнее запахивая халат, чтобы не замерзнуть. Теперь, когда я знала, что сосед из дома № 2 изводит не меня одну, меня это скорее забавляло, чем раздражало.
— Кхе, кхе! — прокашлялся полицейский. Он сделал глубокий вдох, но к чтению так и не приступил. И его, и жильца из дома № 2 сзади кто-то неожиданно обхватил за плечи — кто-то, кто бесшумно прошел к дому по дорожке, ведущей к крыльцу. Мой муж.
— Бог мой, ребята, что вас привело сюда? У меня опять неприятности? Я заслужил красную карточку? — спросил он со смехом, хотя смеяться было нечему. Но это возымело должный эффект. Сосед из дома № 2 чуть-чуть успокоился, молодой полицейский вздохнул с облегчением. Теперь-то уж все уладится, ведь они имеют дело с мужчиной, а не с женщиной в халате.
Не прошло и полминуты, как они уже выходили из калитки, поскольку мой муж, улыбаясь, пообещал им, что завтра же уберет кровать с тротуара. Он крикнул им вслед о том, что у Ливерпуля есть все шансы выиграть матч, потом снова повернулся ко мне. Улыбка исчезла с его лица.
— Проклятие! Ты что цирк тут устраиваешь?! — возмущенно заговорил он. — Какого черта выставила кровать на улицу?! Да еще с этой дурацкой табличкой! И что у тебя за вид! Вываливаешься к людям в идиотском халате, будто прачка!
Прежде он никогда не говорил со мной столь агрессивным тоном, никогда не употреблял столь грубые слова. Конечно, теперь он мог не стесняться в выражениях.
— Это не я цирк устраиваю, а ты, — возразила я, — связался с девицей вдвое моложе меня.
— Да! — сказал он. — Она вдвое моложе и вдвое сексуальнее, чем ты. В сто раз сексуальнее.
Обидно. Мне хотелось заплакать, но я сдержалась.
— Как бы то ни было, — продолжил он более примирительным тоном, — я сюда не ругаться пришел. Хотел узнать, как ты. Может, тебе нужно что-нибудь?
Переваривая его последнюю реплику, я внимательно рассматривала его. В нос мне бил удушающий запах лосьона после бритья, вне сомнения, сочетающийся по аромату с духами его новой женщины. И одежда на нем была новая — более стильная, молодежная. Это были видимые перемены, но, думаю, в нем изменилось и то, что оставалось невидимым глазу. Например, он наконец-то постриг ногти на ногах и трусы стал менять ежедневно, а не от случая к случаю.
— Мне нужны деньги, — сказала я. — Ты заблокировал мои карты.
— А, ну да, — произнес он, — мои тоже заблокированы. Адвокат настоял на замораживании счетов. Это временно, пока мы официально не оформим развод и не поделим имущество.
Адвокат?
Развод?
Поделим имущество?
Хм, мой муж уже о многом подумал.
— А пока я дам тебе немного наличных, вырученных от игровых автоматов. Деньги в машине. Сейчас принесу.
И он затрусил к автомобилю. Мой муж владел залом игровых автоматов, находившимся неподалеку от пляжа; прежде это было наше совместное владение.
— Извини, что мелкие деньги, — сказал он, вручая мне маленький, но увесистый розовый мешочек. — Здесь сто евро пятерками и четыреста монетами в два евро.
Мои деньги — точнее, мое денежное пособие — весили примерно четыре фунта.
— Итак, — продолжил он, — теперь что касается кровати. Раз она тебе не нужна, завтра найму грузовик и увезу ее. Мы приедем примерно в десять утра. Кровать в отличном состоянии. Конечно, я найду, куда ее поставить, когда подыщу себе подходящее жилье и перееду туда из гостиницы. А пока она постоит в гараже компании по грузовым перевозкам.
Значит, с кроватью тоже все устроилось.
В ту ночь я почти не спала. Но сон успела посмотреть.
И вот что мне приснилось.
Я стояла на заднем крыльце, надевая коричневые кожаные перчатки. Потом пошла в сад, чтобы пересадить цианотис, чахнувший в углу. Я стала вонзать лопату в мерзлую землю, но у меня мало что получалось. Над забором появилась голова миниатюрной фарфоровой куклы. Кукла совсем не была похожа на Тесс, но я как-то поняла, что это она.