Я отвернулся от окна. Кукушка со скрипом вылезла из открытой дверцы часов, и, сказав, пять раз ку-ку, снова скрылась за ней.
— Пять часов. Как быстро летит время. Мне казалось только проснулся, а день подходит к концу. Недаром, столько машин, а через час, другой, на улице будет совсем столпотворение.
В комнате было жарко и душно. Кондиционер не работал весь день, а открывать окно не имело смысла. Комната молниеносно наполнится выхлопными газами от машин, и дышать станет совсем нечем. Я нажал кнопку, однако кондиционер загудел и замигал зелеными огоньками на панели, которые означали неисправность.
— Проклятье, так и знал, что он откажет в самый неподходящий момент, — впрочем, этого следовало ожидать. Он работал уже шестой год и мысленно я молился, чтобы он не сломался, но чуда не произошло. Швырнув пульт на диван, я хотел, было залезть на табуретку, чтобы посмотреть, в чем дело, но боль в спине, задвинула эту идею до лучших времен, которые неизвестно когда наступят.
— Придется терпеть. Хоть бы немного похолодало на улице, впрочем, судя по прогнозу, надежд мало, по крайней мере, до конца недели.
Я лег на диван. Размышляя о прошлом, вернулся мыслями к тем мгновениям своей жизни, которые приснились накануне.
— Интересно, в каком году я оказался? По-моему в 78 или в 79. Точно, накануне Олимпиады, потому что видел плакаты о предстоящей Олимпиаде в Москве. Впрочем, их начали расклеивать задолго до этого. Если память мне не изменяет, Славка купил этот альбом, и потом продал большую часть марок, альбом оставил себе, и я у него обменял одну из серий из того альбома. Точно, это был 78 год. Я потом был в отпуске и съездил на пару недель в подмосковный пансионат, где познакомился с брюнеткой, которая потом полгода названивала.
Почему-то никак не мог вспомнить имени этой брюнетки, то ли Оля, то ли Валя. Их еще было две подружки-хохотушки, как я их образно прозвал. Они приехали в пансионат на два дня позже меня и поселились в соседнем номере. У нас была общая ванная с туалетом. Моим соседом, был угрюмый мужик лет сорока с подмосковного завода. Все две недели он квасил, и потому большую часть дня, либо спал в номере, либо в одиночестве гудел на природе, поскольку купить спиртное в пансионате было невозможно, и он отправлялся за ним в поселковый магазин. Я довольно быстро познакомился с девчатами, которые были моего возраста. Работали вместе на каком-то заводе в Москве. Брюнетка мне понравилась сразу и через пару дней, я уломал её переспать. Впрочем, это было не так сложно, если учесть, что хотя её подружка мне и не очень понравилась, с ней мы тоже перепихнулись. Так что отпуск прошел отлично и домой я возвратился в прекрасном расположении духа. Единственный осадок, который у меня остался, это звонки от Оли, точно, вспомнил, как её зовут Оля. Она все порывалась встретиться, но я не собирался продолжать знакомство, и потому каждый раз находил предлог и отказывался. В конце концов, она перестала звонить, видимо поняв, что надеяться на продолжение знакомства бесполезно. После отпуска я ездил несколько раз в командировки, сначала в Саратов, а потом в Минск. Они ничем не запомнились, разве тем, что в Саратов пришлось брать целый портфель с продуктами, которыми делился с соседом по гостиничному номеру. Он приехал, как и я в командировку на завод и мы с ним бухали каждый вечер, поскольку делать было совершенно нечего. Зато Минск оставил в памяти самые приятные воспоминания. Туда мы поехали бригадой из пяти человек, и среди нас была Люба, из соседнего отдела, на которую я тогда заглядывался. Она была на два или три года старше меня и замужем. Короче командировка удалась сама по себе, поскольку её результатом явилась очередная премия на работе, а главное, что мне удалось взять еще одну женскую крепость и затащить Любу в постель. Для этого пришлось приложить немало сил, но когда это все же удалось, моё мужское самолюбие было удовлетворено, и как это часто бывает, я быстро разглядел все её недостатки, после чего мой пыл к ней угас и я переключился на другой объект женского пола в нашем коллективе.
