— А может мне попросить, этого, как его Гладышева, чтобы он в аптеку съездил?
— Ты с ума сошел.
— А чего?
— Ничего.
— В конце концов, до диплома всего месяц остался, а к зиме может у нас родится кто, а? — я вопросительно посмотрел на Иру.
Она вдруг улыбнулась и сказала:
— Ты хочешь, чтобы у нас был ребенок?
— А то нет. А ты что, не хочешь?
— Я да, просто не задумывалась еще об этом.
— Вот и зря. Давно пора.
Она обняла меня и поцеловала. Прижавшись к моему уху, словно решила, что нас могут прослушивать спросила:
— Ты меня любишь?
— Очень, а почему ты спрашиваешь шепотом? — в ответ так же тихо прошептал я.
— Сама не знаю, Знаю только одно, что люблю тебя очень, очень.
Мы стояли посреди комнаты, а за окном падал снег и ложась на землю тут же таял, так как весна вступала в свои права.
Прошло два дня, прежде чем состоялась новая встреча. Мы смотрели с женой после ужина телевизор, когда в дверь постучал Гладышев и, извинившись за поздний визит, сказал, что со мной хотят побеседовать. Я глянул на часы, время было почти десять. Надев костюм, я проследовал в знакомый мне кабинет. Юрий Владимирович был на этот раз не один. С ним находился мужчина средних лет, лысоватый с пронзительным взглядом.
Мы поздоровались.
— Знакомьтесь, Кирилл Сергеевич. Он будет с Вами работать, считайте что он ваш начальник, руководитель, куратор, одним словом с ним вы можете говорить так же как со мной. Он в курсе всего. Ваши наработки и предложения Кирилл Сергеевич будет докладывать непосредственно мне. Вам все понятно?
— Да.
— Ну вот и отлично. Возможно мы не скоро увидимся, поэтому я хотел бы задать вам еще несколько вопросов, которые появились у меня после нашего последнего разговора.
Мы присели у камина.
— Так вот. Первое, вам необходимо попытаться вспомнить все что вы знаете о перебежчиках. Это весьма важно. Чтобы упростить задачу, Кирилл Сергеевич получит списки фамилий резидентов и агентов, намечаемые кандидатуры для работы за границей. Внимательно просмотрите, возможно что-то вспомнится, раз вы интересовались этим вопросом или хоть как-то его касались. Второе, необходимо составить списки людей, которые так или иначе сыграли существенную роль в перестроечном процессе. Но помните, что за каждым именем должна стоять сто процентная уверенность, его негативной роли в развале, вы меня понимаете?
— Да.
— Отлично. Далее. Это все в целом второстепенно. Третье, что вам необходимо сделать, это попробовать сделать анализ причин, которые привели к негативным последствиям в переходный период. Это очень важно, поэтому постарайтесь обосновать каждый этап. Кирилл Сергеевич вам постарается помочь. Да и еще, уже к вам обоим, постарайтесь набросать общий план мероприятий, которые необходимы на ваш взгляд, чтобы реформирование пошло по наиболее благоприятному пути.
— Я! Да разве у меня получится?
— А вы как думали. Кто еще кроме вас знает в точности как все было, а раз так, то вам проще сопоставить и проанализировать ошибки и пути их устранения. И потом не думайте, что ваши планы будут приняты как руководство к действию, но они лягут в основу принятия решений. А вы что думаете, что программы и уставные документы, члены Политбюро пишут? Люди, помощники, аналитики, референты. Целый штат трудится. Только вот ответственность потом приходится взваливать на нас. Так что уж вы постарайтесь, хорошо?
— Хорошо, — сказал я, словно выдохнул из себя воздух, который задержал при дыхании.
— Вот пожалуй и все. Как устроились?
— Спасибо, жаль что с родными нельзя созвониться, волнуются наверно.
— Это легко поправить.
— И еще, у супруги через месяц защита диплома. Она на вечернем учится, два чертежа не готово, но диплом уже почти весь написан, как быть?
— Это тоже не проблема. Пусть она не волнуется. Через месяц она получит диплом, Кирилл Сергеевич позаботится об этом, — и он посмотрел на него.
— Тогда пожалуй все.
— Ну вот и отлично, — в этот момент он замялся, и я почувствовал, что он хочет меня о чем-то спросить, но то ли не может, то ли ему мешает присутствие помощника и тот словно поняв в чем дело, произнес:
— Юрий Владимирович, не возражаете, я на минуту выйду?
