Я попрощался и вышел. Отметив повестку, отправился домой.
Новой встречи ждать оказалось недолго. На следующий день за мной заехали прямо на работу, и на черной Волге привезли на Лубянку. Волнение мое улетучилось, поскольку теперь я был твердо убежден, что мне поверят, а раз так, значит все получится, просто, как говорит Ира, надо стараться приложить для этого максимум усилий, твердо стоять на своих позициях и верить, что ты должен сделать то, что обязан.
В присутствии сотрудника КГБ, который был одет в штатское, мы прошли в здание, поднялись на лифте и, пройдя до конца коридора, повернули направо и вошли в приемную. За небольшим столом сидела пожилая женщина, видимо секретарша. Сопровождающий меня молодой сотрудник произнес:
— Вера Яковлевна, Борис Петрович предупрежден о встрече?
— Да, да Павел, проходите, он ждет, — и, подняв трубку телефона, произнесла:
— Борис Петрович, к Вам Зуев, — и не успев еще повесить трубку добавила, — входите.
Зуев открыл дверь, за ней был крошечный тамбур, а за ним вторая дверь и, пропустив меня вперед закрыл за собой обе двери. Мы оказались в просторном кабинете. На окнах висели темные шторы. Большой письменный стол, над которым висел портрет Брежнева. В углу небольшой столик, на котором стояли телевизор и радиоприемник. Судя по конфигурации стола и стульям, стоящим вокруг него, Борис Петрович был не ниже полковника, а может даже и генералом. Во всяком случае так я решил. Да и возраст, а на вид ему было лет шестьдесят, говорил о том, что он был высокого звания.
— Ну что же Алексей Михайлович, проходите, садитесь. Будем знакомиться. Меня зовут Борис Петрович, я генерал-майор госбезопасности, а Вы стало быть и есть тот ясновидящий, который так много чего знает, неизвестно только из каких источников, — говоря все это, он подошел почти вплотную ко мне и протянул руку. Его улыбка, манера разговора и явная доброжелательность, располагали к себе, поэтому, я протянул руку и сказал:
— Кутилин.
— Присаживайтесь.
— Спасибо, — я занял место напротив, а генерал обошел стол и уселся в кресле.
— Ну-с с чего начнем, может с чайковского?
— Можно, ответил я, с лимоном желательно.
— Слышал Павел, с лимоном ему. Вот оно новое поколение. Наверное, впервые в кабинете генерала, а держится молодцом. Попроси, чтобы Вера Яковлевна организовала три стаканчика.
Павел вышел и мы остались одни. Надо же дипломатично как выпроводил подчиненного, подумал я.
— Я ознакомился с рапортом капитана Кротова и майора Сименкова, с которыми вы имели беседу. Должен прямо сказать, что все о чем вы упомянули, имело место. Факты полностью совпадают. Поэтому не буду ходить вокруг и около, спрошу прямо, откуда у вас эта информация и что вы знаете еще?
— Как вам сказать. По правде говоря, много чего, что было и что будет. Только информация, которой я обладаю, имеет столь важное значение, что возможно она, не в обиду вам будет сказано, должна быть доведена до сведения на самый высокий уровень. И поверьте мне, я это говорю не для красного словца, или пытаюсь выставить из себя некого мессию, который пришел, чтобы спасти человечество. Боже упаси. Я и сам не рад, что стал невольным обладателем информации из будущего. А что касается того, откуда мне все известно, так я и сам не знаю. Проснулся однажды, а в памяти все что будет с нами почти за тридцать лет истории.
— Даже так?
— Да так. Поверьте, я долго колебался идти или нет к вам.
— Что так?
— Упекли бы в психушку и все дела.
— Ну это все байки.
— Не скажите. Лет через двадцать об этом будут знать все.
— Что же произойдет такого, что все секреты вдруг станут известными?
— Все не все, но многие, а вот почему, могу ответить прямо. Страна исчезнет.
— Не понял?
— В том-то и дело, что поверить в это сейчас невероятно сложно, пожалуй это и стало основной причиной, почему я решил к вам прийти. Теперь понимаете, какова цена этой информации и кто должен её знать, чтобы оценить, осмыслить и понять?
— Хорошо, допустим я вам верю, а вы можете привести еще какие-то доказательства, чтобы окончательно снять тень сомнения в вашей правоте.
— Конечно.
