Аренал теперь расстилался перед нами, подобно грязному пляжу между рекой и городскими стенами. Здесь царил хаос: люди, мулы и кареты сталкивались между собою и не давали друг другу двинуться с места.
— Освободите дорогу! — тщетно взывали возницы.
Знатная дама, грациозно подобрав свои пышные юбки, ступала по грязи и взволнованно говорила детям:
— Осторожно, пойдемте быстрее!
Босые простолюдины толпились вокруг.
— Холодный апельсиновый сок! Холодный апельсиновый сок! — выкрикивал торговец, толкая перед собою ручную тележку с напитками, только что снятыми со льда.
Какой-то кабальеро в суматохе толкнул другого, и теперь они выясняли отношения при помощи оружия.
— Как ты посмел не уступить дорогу тому, кто выше тебя по происхождению!
— Сейчас моя шпага покажет тебе, чье происхождение выше!
Даже присутствие короля не смущало дерущихся, которые взялись защищать свою честь с единственной целью — отвлечься от тревожных мыслей о судьбе своего благосостояния. Я потянул Кристобаля в сторону, причем как раз вовремя — иначе он попал бы под горячую руку одного из дуэлянтов. Сквозь жаркое летнее марево мне удалось рассмотреть лес мачт, вытянувшийся вдоль речного причала. Суда со всей Европы тесно стояли бок о бок, как прихожане на церковной службе по случаю пасхального воскресенья. Они привезли кувшины с вином и маслом, мыло, черепицу, ткани, древесину и пеньку, чтобы переправить снова в Индию, и теперь этими товарами был завален весь берег. Я уловил резкий запах соленой трески и сельди, которыми будут питаться моряки на обратном пути. А пока они тоже ожидали прибытия испанских кораблей с сокровищами, чтобы забрать и увезти в столицы Европы золото, которое король отдаст им в уплату своих многочисленных долгов.
— Взгляните, да это же король! — Кристобаль указал рукою поверх людских голов.
Королевская карета была черной: он все еще соблюдал траур по поводу кончины своей четвертой жены. Восемь вороных лошадей стояли, не двигаясь с места. Толпа, против обыкновения, не обращала на короля никакого внимания. Все притихли, поглощенные ожиданием. И наконец из сотен людских глоток вырвался вздох облегчения: на фоне башни показались первые корабли. А когда корабельные пушки дали залп, толпа разразилась оглушительными приветственными криками. Радостное возбуждение охватило меня, и мой голос тоже присоединился к ликующему хору толпы. Я хлопнул Кристобаля по плечу, и мы обнялись, последовав примеру остальных.
Попутный ветер наполнял паруса, закрепленные на крестообразных мачтах, и делал их похожими на мощные торсы бравых конкистадоров. Белые флаги с красными крестами плескались на ветру. Канаты тянулись от мачт к палубам, как гигантская паутина. Военные галеры, по сорок весел с каждой стороны, шли рядом с галеонами. Сами галеоны, впрочем, выглядели довольно маленькими и хрупкими, и трудно было себе представить, как они пересекают моря. Их палубы находились высоко над водой, как у игрушечных корабликов. Казалось, что они утонут в море прежде, чем переплывут его, и я в очередной раз поклялся не вкладывать своих денег в это ненадежное предприятие. Небольшие лодки с тремя-четырьмя гребцами сновали туда-сюда, помогая судам пришвартоваться. Ушлые торговцы стремились попасть на борт первыми, чтобы совершить сделки еще до прибытия береговой стражи. И потому их бесчисленные маленькие суденышки — тартаны, шхуны и фелюги — тоже вертелись поблизости и занимали места, откуда лучше всего наблюдать за происходящим.
Первыми по сходням поднялись сборщики податей и представители инквизиции, которым надлежало проверить груз на предмет еретических книжек. Потом толпа, разинув рты, пронаблюдала, как дюжину деревянных телег, каждую из которых тянули по шесть быков, запряженных цугом, до отказа нагрузили золотыми слитками. И еще две дюжины телег наполнили серебром. Каждый из этих грубых слитков был шириною в два пальца, толщиною — в две фаланги и длиною с человеческую руку. Деревянные колеса скрипели, и быки упирались в твердую землю, с трудом передвигая телеги. Когда вереница телег с золотом и серебром скрылась за городскими воротами, пришло время делить остальную добычу, которая тоже была немалой. Портовые грузчики, как и любой желающий заработать несколько реалов, принялись разгружать драгоценные металлы, древесину, кожу, меха, жемчуг, кораллы, кокосы, сахар и другие бесчисленные товары.
