— Но разве не сам Господь сказал «плодитесь и размножайтесь»? Или, по вашему мнению, он ожидал, что мы будем делать это, просто глядя друг на друга?
— Если мужчина и женщина не могут противостоять своему вожделению, они должны пожениться, потому что лучше жить в браке, чем гореть от страсти.
— Почему вы полагаете, что познать Бога возможно только через страдание, а не через наслаждение? Неужели вы и в самом деле убеждены в том, что Господу больше нравится, если вы истязаете свое тело кнутом, чем если бы вы ублажали его нежными ласками?
— Наш Спаситель принес себя в жертву и страдал на кресте за наши грехи. Наш долг — следовать его примеру, то есть приносить себя в жертву и страдать.
— Вы помните только о распятии. Но позвольте напомнить, что было еще и воскрешение. Наша вера несет в себе не только боль и страдание. Помимо этого она утверждает победу радости и жизни над страданиями и смертью. Истязая самого себя и мучая других людей, вы извращаете нашу веру.
— Вы сказали «нашу веру»! — в ярости вскричал он и вскочил на ноги. — Ваша вера не имеет ничего общего с моей верой и верой святой церкви!
— А может быть, как раз моя вера и является верой Спасителя нашего? В отличие от вас, он проявлял милосердие к падшим женщинам и порицал самодовольных лицемеров вроде вас!
— Да как вы смеете!..
В этот момент я ощутил, как ярость закипает во мне.
— Вы и ваша церковь скрываете правду от верующих. Отрицая наслаждение и саму плотскую любовь, вы намеренно искажаете учение Господне. Любой может прочитать в Евангелии от Матфея, что Мария не отказывала себе в плотской любви, что Иосиф познал ее и у Господа нашего Иисуса было не менее четырех братьев. Вы и ваша церковь провозгласили вечную непорочность как величайшую женскую добродетель и объявили желание женщины греховным.
— Еретик! Как вы посмели отрицать непорочность Девы Марии?! Тем самым вы отрицаете основу основ нашей веры.
— Я отрицаю ту веру, которая замалчивает правду о Деве Марии и объявляет всех женщин грешницами.
— Немыслимое кощунство!
— Если истина для вас является кощунством, значит, вы боготворите ложь!
— Вы одержимы демоном! В вас вселился Асмодеус — демон похоти! Мне следовало раньше догадаться об этом.
— Вот это и есть ваша вера, не так ли? Любое желание для вас — это всего лишь демон, которого следует изгнать.
— Да поможет мне святой Мигель рази навсегда избавить этого грешника от Асмодеуса! Да обнажит он свой великий меч и спасет душу этого человека от соблазнов!
Инквизитор медленно двинулся в мою сторону. При этом он обращался вовсе не ко мне, а к овладевшему мною демону — на том языке, который был ему понятен:
— Asmodeus! Exorcizamus te, omnis immunde spiritus…
Я прекрасно осознавал, что мои слова обрекают меня гореть на костре, но ничего не мог с собою поделать. Я продолжал отстаивать наличие в женщине божественного начала и утверждать, что плотское желание свято.
— В желании женщины сокрыто само Царствие Божие. Познать женщину — значит узреть лик Господа нашего и тело Господне…
— …Omnis satsnica potestas, omnisincursio infernalis adversarii…
— …Разве не сказано в Писанин, что все люди созданы по образу и подобию творца? Только глупец может полагать, что эти слова касаются только мужчины…
— …Omnis legio, omnis congregatio secta diabolica…
— Инквизиция пытается скрыть, что слиться с Господом может каждый человек…
— …in nomine Domini nostri Jesu Christ!..
— …В наивысший момент плотской любви мы забываем о времени, избавляемся от одиночества и томления…
— …eradicare et effugare а Dei Ecclesia ab animabus ad imagenem Dei…
— …Словно сама вечность прикасается к нам…
— …conditis ac pretioso divini Agni sanguine redemptis…
— …И мы сливаемся со всеми созданиями Божьими и с самим Создателем…
Моя последняя фраза прозвучала как самая вопиющая ересь и окончательно вывела его и себя. Епископ придвинулся ко мне вплотную и в последней надежде изгнать демона занес руку, чтобы ударить меня по лицу. В ту же секунду я правой рукой сжал его запястье, а левой выхватил из тайника в голенище свой нож. Приставив лезвие к его горлу, я развернул своего противника таким образом, чтобы его тело служило мне щитом от выстрелов.
