Доллингс выпустил ее из такси в час ночи пять дней назад. Как нам известно, в час ночи пять дней назад доктор Пилгрим услышал, как кто-то шагает по переулку и открывает ключом дверь клуба "Бримстон"...
Толбот вдруг ударил кулаком по ладони.
- Разумеется, это была Колетт Лаверн,- продолжал Банколен.- Если помните, я нашел ее браслет с бирюзой на черной лестнице. Доллингс предупреждал, что она потеряет его; так и вышло. Она просто шла отчитаться перед впустившим ее аль-Мульком. Но явно не желала, чтоб Доллингс знал, куда она направляется, ибо это испортило бы все. Доллингс, как вы теперь понимаете, просто вышел с угла Сент-Джеймс-стрит на Райдер-стрит, пройдя несколько сот метров. Если вы еще сомневаетесь, позовем горничную и спросим, была ли в понедельник вечером дома наша подруга Колетт.
Результат можно было предугадать. Селден явилась и подтвердила, что Колетт в ту ночь дома не было. Толбот ухмыльнулся.
- Умно, ничего не скажешь,- признал он.- Каким я был ослом...
- Ничего тут нет умного,- раздраженно возразил Банколен.- Я просто расставил хорошо известные факты в последовательном порядке. Инспектор, вы когда-нибудь слышали, что дважды два - четыре? Факт довольно известный. Сомневаюсь, чтоб даже американского мистера Кулиджа признали юмористом, если бы он решился его опровергнуть в обычном для себя эксцентричном шутовском стиле. Но тут нас и ждет западня: зная, что дважды два - четыре, мы уже не в состоянии помножить два на два. Одну двойку цепляем на люстру, другую швыряем на диван. Проблема не в умножении двоек, а в их непривычном, мистическом, устрашающем сочетании.
- Но послушайте!- вставил я.- Почему вчера вечером Колетт мне не сказала, что Доллингс привез ее не домой?
Банколен поднял брови.
- Не забывайте, Джефф,- объяснил он,- наша дама рассуждает просто и незатейливо. Думаю, ей даже в голову не приходило, что это может иметь какое-то значение, которого, кстати, оно не имеет. Она вам не сказала, где провела ночь с аль-Мульком, здесь или в его номере, потому что не видела тут никакой разницы. Да-да. Это важно для нас, но не для нее.
- А рука, которая, по свидетельству Пилгрима, сняла меч?- спросил Толбот.
- Совсем другой вопрос. Разумеется, вы приходите к выводу, что личность, открывшая ключом черную дверь аль-Мулька, и личность, снявшая меч со стены, идентичны. На чем такой вывод основан? Только на поэтических теориях Пилгрима, которые доказывают, что аль-Мульк затеял грандиозный убийственный розыгрыш. Нет-нет-нет! Полуночный визит Колетт Лаверн входил в план аль-Мулька по собственному спасению, тогда как снявшая меч рука действовала по изощренному плану, рассчитанному на его погибель...
Детектив поднялся, прошелся по комнате, глядя на Толбота, и неожиданно бросил:
- Ну? Понимаете, что это значит? Не обращайте внимания на теории Пилгрима, просто подумайте, что получается, если Доллингс действительно проводил ее до переулка за клубом "Бримстон", а потом вышел с Сент-Джеймс-стрит на Райдер-стрит? И не забудьте главное - на очень коротком пути от Сент-Джеймс-стрит до Райдер-стрит он увидел тень виселицы! Как вы сами заметили, дико было бы думать, будто самые разные лондонцы забавляются игрушечными виселицами в час ночи...
- Значит,- медленно вымолвил Толбот,- Гиблую улицу надо искать в нескольких сотнях ярдов отсюда.
Банколен отвесил низкий поклон:
- Браво, инспектор! Вот именно. И это, разумеется, означает, что... Нет, вы сами должны догадаться.
Толбот почесал блокнотом затылок и погрузился в глубокие мрачные размышления.
- Проклятье!- пробормотал он.- Все ясно. Вам было известно с самого начала?
- Естественно.
- Почему же вы не сказали, сэр? Зачем я, как дурак, искал по всему Лондону пропавшую улицу?
- Затем,- объяснил Банколен,- чтобы не предупреждать убийцу. Надо было внушить ему впечатление, будто мы лихорадочно ищем пропавшую улицу по всему Лондону, кроме того квартала, где находится его логово.
- Но если вам известен убийца...
Банколен выпустил из ноздрей тонкие струйки сигарного дыма, отвернулся от окна, сквозь которое смотрел на Маунт-стрит.
