- Всем,- заметил я,- кроме одного: зачем кому-то устраивать инсценировку со столь грандиозным размахом?.. Вы, как я понимаю, считаете "преследование" аль-Мулька спектаклем. Нет никаких тайных врагов, никакого Джека Кетча, никакой Гиблой улицы. Аль-Мульк сам убил шофера, воспользовавшись оружием из своей собственной комнаты, и теперь прячется. Короче, все дело - сплошное сплетение лжи и обмана с начала до конца. Господи,- охнул я,- дайте дух перевести!
Глаза Пилгрима возбужденно сверкали, хотя он старался держаться спокойно и рассудительно. Налил себе чуточку бренди, обдумывая проблему.
- Прячется,- подтвердил он энергичным кивком,- неподалеку от своего номера, может быть, и в самом номере...
- Исключено. Мы осмотрели комнаты.
- Хорошо. Принимаю. А другие помещения в дальней части клуба? Там еще три сообщающихся номера, один над другим, на каждом этаже, наверняка с отдельными лестницами. Ставлю пять фунтов, один из них свободен...
- Фактически, два. Один, на первом этаже, занимает сэр Джон.
- Ну, теперь вы согласны насчет отдельной лестницы, правда? У него убежище под собственными апартаментами, откуда можно свободно выйти незамеченным. Объясняется, как на столе оказались вещи убитого шофера; объясняется раздражение Грэффина, который решил, что аль-Мульк вышел из укрытия; объясняется испуг Тедди. На безумную мысль о виселице и мести аль-Мулька навели размышления над папирусом, и вот результат.
Я неотрывно смотрел на выцветшие коричневые шторы, висевшие на окне, а Пилгрим внимательно наблюдал за мной из-за края стакана. Я понимал, что верю ошеломляющей идеальной детальной теории, но все-таки... Все-таки оставалось упрямое ощущение ее ошибочности.
- Гениально,- сказал я.- Чертовски гениально, доктор. Тем не менее! Все детали полны смысла, а целое бессмысленно! Вы объясняете факты, демонстрируя, что реальный Аль-Мульк в тысячу раз безумней мифического Джека Кетча. Приводите тщательно обоснованные причины невероятных сумасшедших поступков... Зачем аль-Мульку вся эта фантастика? Я не могу поверить, будто Джек Кетч убил шофера, чтобы убить аль-Мулька. Но также не могу поверить, будто аль-Мульк ради шутки убил шофера.
Пилгрим рассмеялся.
- Да полно вам, мистер Марл! Я не обещал исчерпывающих разъяснений. Просто предлагаю линию рассуждений. Но, поверьте мне на слово, поступки аль-Мулька продиктованы веской причиной, прекрасно оправдывающей кажущееся безумие. И вряд ли справедливо винить меня в том, что я не имею возможности за один день вручить вам подписанное аль-Мульком признание... Нет, в самом деле, разве подобная ниточка ничего не стоит?
Я встал.
- Стоит, доктор, и столько, что, если у вас тут имеется телефон, я хочу позвонить Толботу в Ярд и заставить немедленно осмотреть пустые номера...
Открыв дверь в приемную, Пилгрим включил свет, показав пальцем на телефон. Пропитанная запахами лекарств комната была голой, монашеской, с висячими лампами в зеленых абажурах над круглым столом. Я сел к прикрепленному к столу телефону. Толбот наверняка еще у суперинтендента. Меня быстро и вежливо соединили поочередно с номерами Джеррард 4223, Сентрал 5091, Ройял 8550 и Холборн 336, но, привыкнув иметь дело с парижскими телефонами, где вообще никто не отвечает, я не терял надежды. Пытаясь переубедить некоего джентльмена по номеру Сити 1041, решившего, будто я хочу заказать столик в ресторане Уилкинсона, специализировавшемся на вареной говядине, я заметил, как доктор закрыл дверь, удалившись в свой рабочий кабинет. Слышал, как он быстро расхаживает, однажды заметил тень, промелькнувшую за матовым стеклом... И наконец дозвонился до Скотленд-Ярда. Суперинтендент Мейсон сообщил, что Банколен с Толботом только что вышли.
Я призадумался. Они собирались навестить Колетт Лаверн, значит, там их наверняка можно будет перехватить. По наитию я назвал номер на Маунт-стрит, и на сей раз почти мгновенно ответил приятный девичий голос.
- Будьте добры, можно поговорить с мисс Лаверн?
- Мисс Лаверн сейчас нет. Я ее горничная. Что-нибудь передать?
- Н-нет. Не скажете ли, где она?
