Джилли провела семью к единственному свободному столику, ловя на ходу взгляд Даники. Они устало улыбнулись друг другу. Даника чувствовала себя уязвимой, ее нервная система явно была на взводе после прикосновения Птенчика № 2.
«Ты знаешь, что не можешь так реагировать. Ты должна быть готовой ко всему»
— Вы поняли? — поинтересовалась у нее женщина.
Девушка обратила внимание на свою клиентку.
— Да. Два гамбургера, один пустой, другой с полной начинкой, два порции картофеля-фри.
Женщина кивнула.
— Отлично. Спасибо.
— Ждать долго не придется.
Даника вырвала листок из блокнота и направилась к Энрике.
На этот раз Птичка № 1 схватил ее.
— Слушай, мы не считаем тебя проституткой. Мы просто хотим поговорить с тобой. Тебя ожидают неприятности.
Прежде чем она сумела взять себя в руки, сработал инстинкт. В мыслях она видела перекошенное лицо сестры в ту ночь, когда их выкрали из гостиницы и доставили в крепость, сделав пленницами монстров. В ушах звучал голос матери: «Бабушка может быть мертва. Ее могли убить».
Красный туман застлал зрение, и ярость всколыхнулась с полной силой, превращая ее из женщины в берсерка.
Нападай! Никакой беспомощности!
Она вмазала свободной рукой мужчине по носу. Хрящ моментально сломался, и кровь брызнула на его рубашку и тарелку. Он болезненно взвыл, прикрывая руками лицо.
После этого крика повисла тяжелая тишина. Затем некто уронил чашку. Бум, хлюп. Жидкость растеклась по полу. Кто-то чертыхнулся. Все звуки напоминали гром, вламываясь в ее мозг и выхватывая из мстительного тумана.
Челюсть Даники отвисла.
Птенчик № 2 всхлипнул, вытаращив глаза. Он вскочил, громко переводя дыхание.
— Что, черт тебя возьми, ты творишь, стерва?
— Я… я… — девушку охватила дрожь. Она обмерла, борясь с паникой. Она только что привлекла внимание. Всеобщее, и не себе на пользу. — Я… я говорила вам не трогать меня.
— Ты напала на него!
Угрожающе зыркая, раненный мужчина схватил ее за плечи и толкнул назад.
Она могла предотвратить это, могла всадить карандаш ему в горло. Она не сделала этого. Унижение, смешанное с сожалением заглушило последние отголоски ярости.
Где теперь твое оцепенение?
— Знаешь что? — прорычал на нее он. — Ты такая же, как они. Она может быть невиновна, говорили мне, потому будьте внимательны к ней. Будьте заботливы. Я не верил этому ни секунды, но подчинился. Не стоило. Ты только что доказала свою презренность. Возможно ты все же шлюха — их шлюха.
«Ты такая же, как они», — сказал он. — «Кто эти они?»
— Простите. Я не хотела… Я… — ничто из сказанного ею не улучшит ситуацию. Прочистив горло, она расправила складки на свитере. Должно быть, кровь испачкала ее ладонь, потому что багряные полоски появились везде, где касалась ее рука. — Мне на самом деле жаль.
— Кто-нибудь позвоните 911, ради всего святого!
— О, Боже.
Ей придется бежать тогда, когда она только обустроилась. Если это попадет в прессу…
— О, Боже, — опять подумалось ей. Сердце опять принялось колотиться о ребра.
Энрике выбежал из кухни, двойные двери завертелись за ним. Он был здоровяком, высоким и грузным, производящим чрезвычайно сильное впечатление. Его редеющие волосы упали на прищуренные глаза, когда он рявкнул:
— Ты, малявка, уволена. И это наименьшая из твоих проблем. Ступай в помещение персонала и там жди, когда приедут копы.
Конечно же, она уволена. И в глубине души она знала, что он намерен не платить ей за сегодняшний день.
— Я уйду, — соврала она, — как только ты мне заплатишь. Ты должен мне за…
— Марш туда сию же минуту! Ты пугаешь клиентов.
Взгляд Даники упал на мать с сыном. Одной рукой женщина предостерегающе обнимала мальчика, а другой отталкивала прочь принесенную Даникой колу. Оба взирали на нее со страхом.
Я? Но я же просто защищала себя.
Она отвела взгляд, и Джилли попалась ей на глаза. Лицо девушки лучилось беспокойством, пока она приближалась, очевидно намереваясь поддержать Данику. Она также утратит работу и сегодняшний заработок, а этого Даника не могла позволить.
— Я подожду полицию в своей квартире, — солгала она.
— Нет, — сказал Энрике. — Ты…
Развернувшись, она вышла из кафе с высоко поднятой головой. Благо, никто не попытался остановить ее, даже Птенчик № 2. Ночь была теплой, наполненной огнями неона и толпой. Ей казалось, что она подсвечена прожектором, и все прохожие таращатся на нее.
