Отходняк от пережитого страха начал ощутимо потряхивать, да так, что пришлось сжать зубы, чтобы не походить на замёрзшего жителя Крайнего Севера. Последним, что я забрал у погибшего воина, оказался старенький ППК – переносной персональный компьютер, крепящийся на предплечье, а также браслет с кругляшом электронного ключа для вскрытия дверей ограниченного доступа. Точно такой же браслет был и у погибшего охранника.
Понимая, что трупоед может быть не один, я попятился от угла, стремясь как можно сильнее разорвать дистанцию с лифтовой шахтой. Мандраж настолько сильно засел в голове, что приходилось постоянно крутиться. Мне казалось, пока я смотрю в одну сторону, с другой ко мне уже подкрадывается любитель мертвечины. Он ведь подобрался практически на трёхметровую дистанцию незамеченным!
Все прошлые мысли по поводу того, что случилось, пока я несколько месяцев спал внутри регенеративной капсулы, были спутаны. Может, это кошмар, и всё это мне снится? Или произошёл какой-то сбой, и всё вокруг галлюцинация, порождённая умирающим мозгом? Откуда в клинике, принадлежащей «Аргентуму», самый настоящий монстр?
Пляску мыслей в голове успокоила другая проблема. Я упёрся в тупик. Чёртов коридор закончился, значит, придётся возвращаться к палате и искать выход в другом крыле этажа. О том, чтобы лезть в шахту, я больше не помышлял, а само понимание того, что пройти рядом с ней нужно ещё как минимум один раз, вгоняло в тихую панику. Единственным бонусом моего текущего положения было то, что на меня невозможно было напасть со спины.
Присев в конце коридора, я немного успокоился, ощущая тяжесть автомата в собственных руках. Поворот с обобранным мной мертвецом был в прямой видимости, но расстояние в почти сорок шагов дарило хоть какую-то безопасность. Какая бы тварь оттуда не выбралась, она смертна, и магазина патронов с лихвой хватит, чтобы отбиться. Главное, чтобы чужое оружие не подвело в нужный момент.
Не решаясь пока двигаться дальше, я с гримасой омерзения ощупал заплесневевший пояс. В подсумках обнаружился непонятный, полностью разряженный прибор, вполне себе рабочий фонарик, который я проверил, уткнув в одежду при включении, чтобы краткий проблеск света был не виден со стороны. Также я обнаружил в крайнем подсумке многоразовый шприц-инъектор.
ППК на моём предплечье тоже был выключен и обесточен, его батарейка сдохла, хотя обычно батареи компании «Светоч» держали чуть ли не три месяца стабильной работы без подзарядки. Пока я проверял переносной комп, пытаясь его оживить, наткнулся взглядом на браслет. А затем глянув на ближайшие двери, я заскрипел зубами от злости на самого себя.
Кретин! Ударился в панику, нагадил в штаны от страха вместо того, чтобы смотреть по сторонам и подмечать детали. Начиная с того момента, как обнаружил рюкзак, я перестал обращать внимание на двери-задвижки в стенах коридора. И вот теперь сижу в тупике и думаю, как мне пробраться в другой участок этажа, рискуя встретиться с гнилоедом, а справа от меня спокойненько стоит широкая задвижка без номеров с надписью «Пост наблюдения-2 эт.».
Переместившись к дверям, я попробовал на них ключ-браслет. Но процесс не пошёл: ключ тоже был разряжен. Наверняка и он, и ППК были включены, когда боец погиб, вот и разрядились. А выключенный фонарик остался с рабочей батарейкой. Ситуацию спас «Светоч». Я и раньше знал, что эта фирма, по сути монополист в своей области, создает невероятно крутые штуки, но сейчас был готов расцеловать создателей батарейки. Дело в том, что на батарее фонарика имелся миниатюрный штекер, отщелкивающийся одним движением пальца. Именно он позволял подзарядить любое устройство, даже не подходящее под размер конкретной батареи.
Секунд двадцать понадобилось на то, чтобы браслет пискнул и разгорелся синеватым свечением. Проведя им над табло замка, я с чувством облегчения услышал, как застоявшийся механизм начинает работу. Дверь сдвинулась на треть и остановилась, так до конца и не открывшись. Похоже, всё дело в аварийном источнике питания. Хотя двери в принципе не должны были глючить. Их батареи в случае отключения общей сети включалась только в те моменты, когда её пытались открыть, а не работали постоянно.
