— Дядя Олег — это мамин брат.
Катя рассмеялась — как все просто! А она-то уже начала думать…
Меньше надо детективы читать!
На полянке за домом все уже было готово к застолью: дощатый стол, скрывшийся под скатертью, ломился от самой разнообразной еды, народ расселся, и мужчины открывали бутылки. Катя приостановилась. С одной стороны, ей хотелось как можно скорее убедиться, что дом по соседству — тот самый, который они видели на фотографии, а с другой стороны — очень уж есть хотелось, и притом все на столе выглядело так аппетитно…
— Катя! — окликнула ее мама. — Хорошо, что вы пришли, а то я уже хотела идти вас искать. Садись рядом.
Катя оглянулась на Варьку, но той не было. Когда эта шустрявка успела убежать на другой конец поляны? Она уже сидела, и красивая женщина накладывала ей на тарелку салат. «Наверное, ее мама», — сообразила Катя. Она села рядом со своей мамой, и та тоже принялась накладывать ей на тарелку салат. Ну и ладно, не убежит никуда соседний дом. Зато покормят!
Кормили и правда вкусно. Одних салатов штук пять разных. И еще маслины — Катя их обожала. И какая-то необыкновенно вкусная закуска из баклажанов — такие бутерброды: кружочек жареного баклажана, сверху кружок помидора — не жареного, конечно, и еще какой-то соус сверху, белый, с сырным и острым вкусом. Катя съела три штуки и съела бы еще, но на ближайшей тарелке они кончились — видимо, понравились не только ей!
И еще было тушеное мясо и рыба под майонезом. Неудивительно, что Варькин папа ехал сюда с дочкой один — видимо, ее мама приехала заранее, чтобы помочь все это приготовить.
За столом было шумно, один за другим говорились тосты, звенели бокалы. Катя налила себе газировки и огляделась — застолье вошло в ту стадию, когда народ наелся, и теперь все разговаривали, что-то вспоминали, перебивая друг друга. Есть уже не хотелось и Кате. Она посмотрела на тот конец стола, где сидела Варька, — девчонка вертелась и откровенно скучала. Еще немного, и она пойдет вразнос.
— Мам, я пойду с Варькой погуляю, — повернулась Катя к маме.
Та посмотрела на нее, на Варьку, оценила обстановку и кивнула:
— Идите. Только не заблудитесь.
— Не-а, — качнула головой Катя и пошла спасать девчонку.
Варькина мама с облегчением вздохнула, когда ее дочка вышла из-за стола и пошла прогуляться с новой знакомой.
— Потом приходите, еще есть торт и мороженое, — шепнула она Кате потихоньку от дочки. Наверное, чтобы та не потребовала все это прямо сейчас. Катя кивнула, отошла от стола и огляделась.
— Пойдем! — дернула ее Варька. — Я тебе мои места покажу.
И они пошли смотреть окрестности. Любимым местом девочки оказался уютный шалашик. Он образовался сам собой в кусте старой акации, которая росла у дальнего конца забора. В середине ее была пустота, окруженная ветвями, которые смыкались над головой. Варька без труда проскользнула внутрь куста и уселась на плотном коврике из какой-то синтетики вроде поролона, только поплотнее.
— Давай лезь! — велела она. Катя с сомнением посмотрела на оставшееся свободное пространство, решила, что поместится, и полезла к Варьке. С трудом, но разместилась рядом и откинулась на пружинящие под спиной ветви. Посмотрела вверх — красота! Над головой зеленая крыша, дует легкий ветерок.
— Рассказывай! — перебила ее мысли Варя.
— Что?
— Что хочешь.
Катя рассмеялась:
— Нет, ты здесь хозяйка, значит, ты и рассказывай!
Варя охотно стала говорить — про ежика, который живет в саду, только прячется. Но если поставить ему на крылечко молоко на блюдечке, то можно подсмотреть в окно, как он приходит и пьет. Про белку, которая живет в лесу, но однажды прибежала к ним в сад. Про соседскую собаку — она злющая и однажды Варю укусила. Девочка даже показала ногу со шрамом. Катя посмотрела на шрам и поежилась — сантиметров пять, не меньше! Вот это зубищи! Как человек без ноги не остался?
— Я за мячиком за забор полезла, — пояснила Варька. — А она как выпрыгнет! Как схватит! Я орала, и хозяин ее от меня оттащил. Потом родители ходили к ним, ругались. А что с них взять, они же бандиты!
Катя вздрогнула. Опять! Ну что это такое, опять бандиты попадаются. Или это жизнь такая, что без них уже и шагу нельзя ступить?
