Он снова всмотрелся в успокоенное лицо: нежная гладкая кожа, прелестно очерченные губы, точеный носик. Она могла бы быть красавицей, если бы не несчастье.
Вика заснула. Ей снилось, что она плывет в лодке по прозрачно-голубой реке. Лодка скользила сама по себе, а она сидела, склонившись на грудь Рея. Он обнимал ее своими сильными руками, и ей было хорошо, так хорошо… А кругом ныряли зубастые акулы, но ей не было страшно, она знала, что Рей защитит ее. Лодка приближалась к берегу, откуда им махали руками мама и папа. «Мама! Папа!» — радостно закричала Вика, выпрыгнула из лодки и повисла на шее у отца. Она почувствовала прикосновение его губ к своей щеке и вдруг проснулась.
Она обнимала за шею… Рея.
— Ой! — испуганно вскрикнула Вика, и Рей поспешно спустил ее с рук. Вика увидела, что находится в своей комнате в Замке.
— Вы заснули в машине, и я принес вас сюда — не хотел будить, — мягко объяснил Рей.
Вика испуганно схватилась за парик — он был на месте, надежно прихваченный белой косынкой.
— Мне приснилось, что я встречаю родителей. И обнимаю папу. Я вас, случайно, не поцеловала? — смущенно спросила она.
— К сожалению, нет, — улыбнулся Рей.
— Фу-у! — облегченно вздохнула девушка и непроизвольно зевнула. — Простите. Ужасно устала.
— Отдыхайте, девочка моя, — нежно сказал Рей. — Спокойной ночи.
— Ой! — спохватилась Вика. — Рей, спасибо за чудесный день. Я никогда его не забуду. Спокойной ночи и вам!
Вторая бессонная ночь Рея
Но эта ночь не была спокойной для Рея. Простившись с Викой, он спустился в кабинет и налил себе виски. Спать не хотелось, он был взбудоражен и хотел разобраться, что с ним происходит.
На столе стояла фотография Виктории — та самая, на пляже. Рей взял ее в руки и долго рассматривал. Потом прикрыл рукой верхнюю часть лица. Удивительно похожи! Но эти шелковистые волосы, эти чудные глаза с длинными ресницами…
Рей залпом выпил виски и прикрыл веки. Перед его мысленным взором возникли сразу несколько Викторий. Вики — уверенная и надменная, идет к нему через зал, придерживая на плече жакет. Вики — холодная и загадочная, серебристо-голубая, равнодушно скользит по Замку. Вики — наяда, оседлавшая дельфина, дерзкая и хохочущая, мчится над волнами. Вики — нежная и тихая, в белом платье и отсветах земляничного света, улыбается ему. Вики — шаловливая и ласковая, в ярком абрикосовом платье, с аппетитом ест творог по-креольски. Вики — прекрасная и желанная, в соблазнительно облегающем серебряном платье, спускается по лестнице. Вики — блистающая, в золотом платье, отвечает на его поцелуи и затем — отвергает его. Красива, ах, как красива! Но только та, в белом, и та, в абрикосовом, вызвали сожаление. Рей открыл глаза, решительно вынул фотографию из рамки и присоединил ее к остальным. Размашисто написал на конверте: «Вернуть Виктории».
Зазвонил телефон. Это был служащий, которому он поручил держать связь с яхтой «Фиби Джойс». Он только что принял радиограмму: аборигены одного из островов сообщили капитану, что видели «железную птицу», низко летевшую над океаном, и до них как будто бы дошли слухи, что она приземлилась на одном из островов неподалеку и из ее брюха вышли трое белых людей. «Фиби Джойс» направлялась к этому острову. Уже завтра они будут там.
Похоже, сон девушки мог оказаться вещим! Но Рей решил пока ничего не говорить Нике, чтобы не обнадеживать зря. И все-таки заранее радовался за девушку — как она будет счастлива, когда ее родители найдутся! Но… Значит, она уедет. Уедет в свою далекую Россию, и Замок, который она согрела своим теплом, осиротеет. А вместе с ним — Рей.
Рей встал и вышел на террасу. Он жадно вдыхал свежий ароматный воздух сада. Мысль о том, что этажом выше спит его милая девочка, вызвала волнение. Он вдруг представил, что они стоят на террасе вместе, он обнимает ее, и она отзывается на его прикосновения. А потом он берет ее на руки и несет в их общую комнату… Он снова подумал о ее возможном уродстве, но эта мысль не вызвала ничего, кроме горячего сочувствия. Он отказывался от красоты Вики ради безобразия Ники. В конце концов, современная косметическая хирургия делает чудеса… Его не пугало ее уродство. Его пугала мысль, что он может ее потерять. Решено — завтра он скажет ей о своем чувстве, и, если она тоже неравнодушна к нему, может быть, он еще будет счастлив.
