– В каких вы отношениях с Интерполом?
Настало время поговорить об информации, которую сообщил Бенни Гроссман.
– В таких же, как и вы, – улыбнулся Лебрюн. – Прикреплен от парижской полиции к делу об обезглавленных трупах.
– Дело Мерримэна-Канарака к этому отношения не имеет, так?
Лебрюн не понимал, к чему клонит Маквей.
– Так. В этом случае Интерпол просто помог нам обработать смазанный отпечаток пальца.
– После этого вы попросили меня связаться с нью-йоркской полицией, и там я получил очень странную информацию.
– О Мерримэне?
– Не только. Выяснилось, что Интерпол через свое вашингтонское представительство послал запрос на Мерримэна еще за пятнадцать часов до того, как вам сообщили о реставрированном отпечатке.
– Что-что?
– То, что слышали.
Лебрюн покачал головой.
– Штаб-квартире Интерпола досье Мерримэна ни к чему. Интерпол не ведет самостоятельных расследований, а лишь координирует действия и передает информацию.
– Я долго ломал над этим голову, пока добирался сюда из Лондона. Что же выходит? Интерпол запрашивает и получает конфиденциальную информацию еще до того, как сообщить следственной группе о реставрации отпечатка. При этом о полученных сведениях вам даже не говорят. А если бы мы сами не вышли на Мерримэна? Допустим, мне скажут, что у Интерпола свои методы работы. Или что им вздумалось проверить, насколько эффективно мы с вами действуем. Компьютер у них что-то напутал или я там не знаю что. Я бы принял это на веру и не стал бы задавать лишних вопросов. Если б не одно обстоятельство: мы выуживаем нашего Мерримэна, несостоявшегося покойника двадцатилетней давности, из Сены, и он буквально нашпигован свинцом. Непохоже, что ревнивая жена будет палить из автомата «хеклер-и-кох», а?
Лебрюн недоверчиво покачал головой.
– Неужели вы хотите сказать, что кто-то из сотрудников Интерпола узнал про Мерримэна раньше нас, выследил его и убрал?
– Пока я говорю лишь, что кто-то в Интерполе знал о Мерримэне почти за сутки до нас. Отпечаток вывел на имя, имя на досье. Возможно, какая-то хитрая компьютерная программа сопоставила покойника Мерримэна с живым и здоровым Канараком. Дальнейшее произошло очень быстро.
– Но зачем убивать человека, который и так давно считается мертвым? И к чему такая спешка?
– Это уж вы мне объясните. Мы находимся в вашей стране, не в моей.
Маквей мельком взглянул на окна – по-прежнему темно.
– Спешили, потому что боялись, не наболтает ли он нам лишнего, – сказал Лебрюн.
– Вот и я так думаю.
– Но через двадцать лет? Чего они так боялись? Может быть, Мерримэн располагал компрометирующими материалами на кого-то из больших людей?
– Возможно, я псих, но я все-таки скажу, – помолчав, начал Маквей. – Убийство произошло у нас под носом, в Париже. Возможно, убийство человека, которого мы искали, – чистое совпадение. Но я не исключаю, что это не первое убийство подобного рода. Предположим, существует некий список старых врагов какой-то организации. Всякий след, всякий отпечаток пальца пропускается через архив Интерпола, и если оказывается, что под колпак попал кто-то из списка – кому надо дают сигнал. Представляете, какой мощный источник информации Интерпол?
– Вы хотите сказать, что у некоего преступного синдиката есть свой человек в Интерполе?
– Я же говорю: возможно, я псих.
– И Осборн принадлежит к этому синдикату?
Маквей улыбнулся.
– Не поймаете. Я могу высказывать любые гипотезы, но обвинений без доказательств не выдвигаю. Пока у нас ничего конкретного нет.
– И все же хорошо было бы начать с Осборна.
– Именно поэтому мы тут и торчим.
– И еще неплохо бы установить, кто из сотрудников Интерпола послал запрос на досье Мерримэна, – чуть улыбнулся Лебрюн.
Маквей насторожился: на набережную свернула машина, светя желтыми фарами. Это было такси. Оно остановилось у подъезда, швейцар вышел навстречу с зонтом в руке. Из такси вылезла Вера Моннере, спряталась под зонт и вместе со швейцаром зашагала к подъезду.
– Идем? – спросил Лебрюн и сам себе ответил: – Да, идем.
Маквей положил ему руку на плечо.
– Mon ami, на свете много автоматов «хеклер-и-кох» и много парней, которые умеют ими пользоваться. Советую вам проявить максимум осторожности, запрашивая штаб-квартиру в Лионе.
