Салеттл помолчал, и лицо его на миг исказилось болью; затем он взял себя в руки и продолжал:
«…его семья и все близкие ему люди либо погибали в автокатастрофе, либо просто бесследно исчезали.
Как я уже сказал, многие эксперименты заканчивались неудачно. Но с человеком, известным вам под именем Элтона Либаргера, мы добились успеха. Празднование в Шарлоттенбурге должно было продемонстрировать нашу победу. Туда пришли самые преданные люди, избранники.
Реализация нашего фантастического проекта заняла пятьдесят лет. За это время погибло множество невинных людей, которые помогали нам, сами того не ведая, – мы не осмеливались оставлять следов. Для этого мы нанимали профессиональных убийц, а их потом уничтожала наша служба безопасности. На нас работало огромное количество простых людей. Одних заставляли все это делать, другие искренне верили в арийскую идею, третьи понятия не имели, чем они занимаются. Процесс, как я уже сказал, длился пятьдесят лет. И когда наконец мы достигли успеха, настал момент для второй стадии программы „Ubermorgen“».
Вторая стадия? Сердце Осборна снова забилось сильней, и он подвинулся ближе к экрану.
«Мы вырастили двух молодых людей, братьев; они обучались в самых престижных учебных заведениях, а затем, незадолго до объединения Германии, мы отправили их в Лейпциг, в лучший институт физической культуры Восточного сектора. Чистокровные арийцы, генетически спроектированные, они физически представляют собой самые совершенные человеческие образцы из ныне живущих. В возрасте двадцати четырех лет каждый из них готов совершить главное жертвоприношение.
Презентация Элтона Либаргера в Шарлоттенбурге станет научным и духовным подтверждением наших намерений. Доказательством нашей преданности идее возрождения Рейха. В соответствии с планом по окончании празднества в мавзолее дворца в присутствии самых почетных гостей произойдет вторая церемония. Один из этих юношей будет избран на место Либаргера и станет мессией нового Рейха. В тот миг, когда выбор будет сделан, избранник уничтожит Либаргера. Затем этого молодого человека начнут готовить к хирургической операции, которая не позднее чем через два года превратит его в нашего лидера.
Эрвин Шолл, Густав Дортмунд, Юта Баур и я – старейшие члены Организации. Мы пережили Нюрнберг, Мартина Бормана, Гиммлера и многое другое.
За пятьдесят лет Шолл, Дортмунд, Юта Баур стали неслыханно богаты и могущественны, деспотичны и чрезвычайно жестоки. Я же все время оставался в тени, наблюдая за ходом экспериментов.
Удача с Либаргером вдохновила Шолла назначить день презентации в Шарлоттенбурге. К этому моменту семеро избранников были еще живы, но уже не нужны. Именно Шолл приказал уничтожить их, как и всех остальных, но тела не кремировать, а оставить раскиданными по всей Европе. Их семьи на этот раз не тронули, оставив их оплакивать мертвецов. Журналисты, должно быть, надолго запомнят день, когда им пришлось рассказывать об этих зловещих убийствах. Никогда еще Организация не демонстрировала такого презрения к миру, не попирала столь дерзко все человеческие нормы. Жизнь человека не стоила ломаного гроша, если не служила целям Организации. Для Шолла это было отголоском славного прошлого, которое, как он был уверен, вскоре опять станет настоящим.
За полвека у меня было достаточно времени подумать о том, что мы натворили. Что продолжаем творить. Что таит в себе наше будущее. Мы замахнулись на немыслимое – и преуспели. Сам этот факт – уже достаточное свидетельство наших достижений. Полностью изолированные от мира, мы проводили исследования в области атомарной хирургии с использованием низкотемпературных технологий, неслыханных ни в современной медицине, ни в современной физике. Мы преследовали одну цель – показать, что в мире, жаждущем новых технологий, никто не сравнится с нами. Ни японцы. Ни американцы. Рынок будет принадлежать нам. И это только начало. Но…»
Осборну показалось, что на лицо Салеттла упала тень – таким оно стало скорбным и мрачным. За считанные секунды Салеттл словно постарел на десять лет.
