– Здравствуй, Вера, – сказал Мухомор.
Ответом стало молчание.
– Извини, что пришел без звонка, – продолжил милиционер. – Можно войти?
– Заходи, – наконец сказала Куликова.
Петренко вошел в коридор, хозяйка квартиры закрыла за ним дверь.
– Я разденусь, – произнес Мухомор.
– Раздевайся.
Петренко снял пальто и шапку.
– Можешь не разуваться, проходи на кухню.
– Хорошо.
Они оказались на кухне, где стояли деревянный стол и три табуретки.
– Садись.
Мухомор сел за стол, хозяйка квартиры расположилась напротив.
– Чай не предлагаешь?
– Извини, у меня ничего нет, – сухо произнесла Куликова.
– А у меня коньяк с собой случайно образовался. – В сумке Мухомора лежала заранее приобретенная бутылка. – Может, выпьем?
– Спасибо, я не пью.
– Раньше как будто пила.
– Тебе не с кем бутылку распить?
– Ну зачем ты так…
– Для чего ты пришел?
– Мне нужно с тобой поговорить.
– О чем?
Петренко пожал плечами:
– О прошлом.
– О каком прошлом?
– Нашем.
– У нас с тобой нет прошлого.
Мухомор вздохнул:
– Выходит, у нас с тобой нет, а с ним у тебя есть?
– Может, и было бы, если бы не ты.
– Зря ты так, Вера.
– Послушай, Юра, мне завтра рано вставать. Говори, зачем пришел, и уходи.
– Я занимаюсь делом Максимова.
– Ну и занимайся.
– Я мог бы вызвать тебя на допрос, но решил этого не делать и сам поговорить с тобой.
– О чем?
– Меня интересует, о чем ты говорила с Максимовым?
– Что?
– О чем ты говорила с Максимовым, когда он к тебе заходил?
– С чего ты решил, что он ко мне заходил?
– Мой сотрудник видел Максимова, когда он вошел в твое парадное.
– Почему же твой сотрудник его не задержал?
– У него не было приказа.
– Ах вот оно что! – Куликова улыбнулась. – Проморгал своего Максимова, а теперь пришел ко мне выпытывать, куда он девался.
– Скрывая местонахождение преступника, ты выступаешь как его сообщница.
– А почему ты решил, что он мне станет докладывать, куда направился?
– Я только предположил… – произнес подполковник.
– Предположил… Засунь свое предположение знаешь куда!
Лицо Мухомора начало наливаться кровью.
– Напрасно ты так, Вера.
– Ты еще поучи меня жить после того, как мне жизнь поломал!
– Ты сама сломала себе жизнь, связавшись с таким, как он.
Куликова стукнула ладонью по столу.
– Ну вот что, Юра, запомни, я одинаково не хочу видеть ни тебя, ни его! Вы оба мне не нужны! Да, он приходил сюда, но я его прогнала так же, как сейчас прогоняю тебя!
– Вера, давай поговорим по-хорошему.
– Ни по-хорошему, ни по-плохому я с тобой разговаривать не хочу!
– Вера!
– И ты, и Максимов испортили мне жизнь. Единственно, о чем я тебя прошу, больше никогда сюда не приходи!
С этими словами Куликова встала. Мухомор вздохнул и тоже поднялся из-за стола. Не глядя в глаза женщине, подполковник вышел в коридор и оделся. Хозяйка квартиры открыла ему дверь.
– Жаль, что у нас не получился разговор, – произнес он.
Куликова промолчала. Петренко вышел из квартиры и стал медленно спускаться по лестнице. Неожиданно ему вновь захотелось курить. Ускорив шаг, подполковник вышел на набережную. Морозный воздух волной накатил на милиционера. Оглянувшись по сторонам, он увидел свободное такси салатного цвета, мчавшееся по проезжей части. Мухомор поднял руку. Машина остановилась. Открыв переднюю дверь, подполковник тяжело опустился на сиденье.
– На Васильевский, – сказал он.
Автомобиль полетел по набережной в сторону Невского, чтобы, миновав его, устремиться к Дворцовому мосту…
* * *
Соловец решил составить рапорт по горячим следам и в вечер ограбления «Титаника» прямо из казино поехал в «контору». Подъехав к отделению, майор обратил внимание, что окна кабинета Петренко светятся.
«Что он делает в такое время?» – удивился Соловец.
Оперативник вошел в здание и, прежде чем идти к себе, решил заглянуть в кабинет шефа.
– Можно, Юрий Саныч? – сказал он, отворив дверь в кабинет.
То, что увидел Соловец, еще больше усилило его удивление. За рабочим столом, откинувшись на спинку стула, сидел Петренко, а перед ним стояла полупустая бутылка коньяка. Мухомор посмотрел на починенного.
– Заходи, – сказал подполковник.
– Я не вовремя?
– Нормально, заходи.
Соловец вошел в кабинет.
– Возьми себе стакан. – Мухомор показал на тумбочку, на которой стояли графин и стаканы.
