В пятнадцать часов началось совещание. Собравшись в кабинете шефа, утомленные оперативники расселись на белорусской мебели. В кабинете было холодно, подполковник разрешил подчиненным присутствовать в верхней одежде.
– На повестке дня несколько вопросов, – начал Мухомор. – Во-первых, возвращусь к стульям и столам. Еще раз настоятельно напоминаю о том, что мебель надо беречь. Нам эти стулья даны не на год и не на два. Давайте бережно относиться к тому, что предоставлено Управлением. Сегодня здесь будет Федор Степаныч, я от вашего имени заверю его, что мы будем действовать в этом на правлении и мебель сохраним надолго.
– Не волнуйтесь, Юрий Саныч, – сказал Дукалис, – приложим все силы.
– Я принесу из дома жидкость для чистки полировки, – произнес Соловей, – Жена в «Гостином дворе» купила.
– Хорошо, – кивнул Мухомор. – Меня, кстати, предупредили, что эта мебель боится воды. – Подполковник посмотрел на графин с водой, стоявший на середине стола.
Поняв мысль шефа, Дукалис переставил графин на тумбочку.
– Перейдем ко второму вопросу, – продолжил Петренко. – Я позвонил сегодня на станцию, и мне сообщили, что произошла авария в теплосети.
– И когда они ее исправят? – поинтересовался Соловец.
– Боюсь, не скоро.
– Значит, нам еще долго мерзнуть, – вздохнул Дукалис.
– Ничего, синоптики обещают потепление, – сказал Ларин.
– Через месяц, – добавил Волков.
– Перед лицом неминуемого холода необходимо сплотиться, – продолжил Мухомор. Оперативники переглянулись.
– Что вы имеете в виду? – спросил Соловец.
– С завтрашнего дня приступим к самоутеплению.
– В каком смысле? – поинтересовался Волков.
– В том смысле, что прошу каждого принести из дома обогревательные приборы. Батареи, рефлекторы, одним словом, все, что работает от электричества.
– У меня дома тоже холодно, – произнес Дукалис.
– Ничего, дома можно и без обогревателя согреться.
– Вы же сами говорили, мы должны бороться за здоровый образ жизни.
– Я имею в виду не водку.
– А что, Юрий Саныч?
– Занимайся физкультурой. И хватит на эту тему, если нет вопросов, жду вас завтра с электроприборами.
– Принесем, товарищ подполковник, – заверил шефа Соловей.
Мухомор перевел дыхание.
– Теперь главное, – сказал он, надев очки.
– Слушаем, Юрий Саныч, – отреагировал Соловец.
– Сегодня я получил запрос из тюрьмы, где отбывал срок Максимов. – Петренко вынул из ящика стола и положил перед собой документ. – Результат оказался одновременно и неожиданным, и ожидаемым.
Оперативники внимательно слушали шефа.
– Мне сообщили, – продолжил Мухомор, – что месяц назад Максимов сбежал из-под стражи.
– Я так и думал, – сказал Соловец.
– М-да… – произнес Дукалис.
– Значит, это все-таки Максимов, – сделал вывод Волков.
– Решил пойти проторенной дорожкой, – заметил Ларин.
– Ну, это пока что наши предположения, – произнес Мухомор.
Милиционеры задумались.
– Я считаю, Юрий Саныч, надо распространить фотографию преступника по постам, – внес предложение Соловец.
– Это само собой, – отреагировал Мухомор.
– Думаю, следует дополнительно поработать с пришедшими открытками, возможно, там есть ключ к разгадке дальнейших действий преступника, – сказал Ларин.
– Согласен, – кивнул подполковник.
– Следует еще раз поговорить со свидетелями, – заметил Волков.
– Особенно с оставшимся в живых охранникои, – добавил Дукалис.
Петренко снял очки.
– Все правильно, – произнес подполковник. – Но я дам вам еще одну наводку на преступника.
– Какую, Юрий Саныч? – спросил Дукалис.
Мухомор задумался. Воспоминания семилетней давности пронеслись в его голове. Вздохнув, подполковник обвел взглядом подчиненных.
– В свое время я неплохо знал женщину, с которой у Максимова был роман. Звали ее Вера Куликова, жила она на набережной канала Грибоедова, дом сорок четыре, квартира тридцать девять.
