* * *
- ...Ты слышала, как ты орала? По-моему, соседи уже звонят в милицию, сообщить о совершении страшного злодеяния.
- А ты не врешь? Я действительно так громко кричу?
- У меня уши заложило. Особенно неистово ты визжала, когда я целовал тебя там. А дальше я сам плохо что-нибудь понимал.
- А я ничего этого не помню. С первых твоих прикосновений я почти потеряла сознание. Хотя нет, постой, вспомнила! Ты под конец тоже кричал.
- Правда? Досталось же нам обоим.
- Иногда я думаю, что только ради этих мгновений и стоит жить. Ты просто умница! Ты не поб'ешь меня, если я тебе кое в чем признаюсь?
- Конечно не буду, глупый Вороненок. Сильно, уж это точно.
- После того, как это началось с тобой, мне было очень жалко Вадима. Я долго не могла с ним до конца порвать. Он часто звонил, предлагал встретиться. И однажды, ты только не обижайся, я уступила его требованиям и попробовала с ним еще раз.
- Любопытная новость.
- Прошу тебя, не обижайся. Помнишь, я тебе рассказывала, что только с тобой я впервые испытала оргазм. С ним, до тебя, я ничего не чувствовала. А когда я жаловалась ему, он убеждал меня, что я малочувствительная и смогу что-то испытать только после первых родов. Так вот, ради любопытства...
- Любопытства?!
- Да, любопытства, смогу ли я пережить с ним те безумные ощущения, что я начала испытывать с тобой.
- И каков же результат?
- К моему удивлению, я опять ничего особенного не почувствовала. Только потому я тебе об этом и рассказываю.
- И ты рассчитывала доставить мне этим большое удовольствие?
- Я рассчитывала, что ты - умный и все поймешь правильно. И потом, ты же не будешь утверждать, что все это время ты встречался только со мной.
- Клянусь, ни с кем больше!
- Врун несчастный. Думаешь, я не видела, как ты двинул локтем в тот вечер своего друга, когда он спросил меня, не та ли я Оля, с которой ты ездил в Прагу.
- Ладно, в расчете.
- И вообще мне интересно, сколько у тебя было до меня женщин.
- Но я же тебя не спрашиваю, сколько у тебя было мужчин.
- Потому что ты знаешь, что кроме Вадима, я ни с кем до тебя не спала.
- Какое-то у вас, у женщин, нездоровое любопытство.
- Ну сколько? Сто было?
- Ты с ума сошла! Сто! Разве я похожь на полового экстремиста? Сказала бы девяносто пять, девяносто шесть - это еще куда ни шло. Но сто! - такого не было, это точно.
- И всем ты говорил тоже самое, что и мне?
- Как тебе сказать. В общем, слово не всегда успеваешь вставить...
- Что?! Ах ты свинья!
- Только без локтей! Все что угодно, только не это.
- А пошел ты! Я серьезно рассердилась. Теперь я поняла, как ты относишься к женщинам.
- Как?
- Как к месту, где можно пристоить свои сперматозоиды. А потом тебе плевать на них.
- Я же шучу.
- Ты со всеми так шутишь?
- Ну прости меня. Сейчас я говорю абсолютно искренне. Так серьезно, как с тобой, у меня еще ни с кем не было.
- Тогда почему ты ни разу не сказал, что любишь меня?
- Почему женщинам так важно, чтобы им подтвердили на словах свою любовь? Ты же знаешь, что слова в этом мире весят не больше, чем воздух, из которого они сделаны. Вы бы тогда требовали письменную расписку. Это надежнее. "Я, такой-то и такой-то, сим удостоверяю, что люблю вас больше жизни, готов отдать все на свете, буду верен до гробовой доски... Число. Подпись". Потом точно не отвертишься.
- При чем здесь это?
- Хорошо, я скажу. Я... ТЕБЯ... ЛЮБЛЮ...
- А я тебя нет.
- Теперь я понимаю, зачем тебе было нужно мое признание.
- Ты невыносимый человек.
- А если я тебя поцелую в ушко?
- Все равно несносный.
- А если в глазки?
- Все равно гадкий.
- А если в носик?
- Противный.
- А если в губки?..
- Отврати...
- ...Ну теперь ты веришь мне?
- Я тебе верю, но ничего с собой сделать не могу. Где-то в глубине души я чувствую, что ты не любишь меня.
- Не понимаю. Что ты в конце концов называешь любовью? То, что я не теряю головы в твоем присутствии, еще не значит, что я тебя не люблю. Говорю тебе, что ни с кем до тебя мне не было так хорошо. Ты - настоящая женщина-друг. С тобой мне безумно легко. С тобой я чувствую себя сильным, умным, талантливым. Ты не сосешь ни капли моей крови, как это делала бы женщина-вурдалак.
