Он нигде не был дома, он был всегда в пути — вечный странник.
Анника шла по длинному, бесконечному коридору. Над головой висели большие хрустальные люстры, кусочки хрусталя тихо позвякивали, хотя в коридоре не было ни ветерка.
Далеко впереди, так далеко, что в том месте стены почти сходились, Анника видела крошечный источник света.
Она знала, что это.
Там была Каролина фон Беринг, убитая женщина, — она ждала Аннику, но Аннике надо было поспешить, надо бежать, это очень важно; но в этот миг поднялся ужасный ветер. Люстры стали неистово раскачиваться из стороны в сторону; поднялся невероятный звон и грохот.
«Я иду!» — старалась прокричать Анника, но встречный ветер относил слова назад, глушил их.
«Ты должна, ты обязана поспешить, — шептал ветер, — потому что я умираю».
«Нет! — кричала Анника. — Подожди!»
В следующий миг Анника увидела Каролину лежащей у ее ног. Она простерлась на мраморном полу и смотрела на Аннику, и Анника, почувствовав невероятное облегчение, упала рядом с женщиной на колени и приблизила ухо к ее губам, чтобы слушать, но в ту же секунду увидела громадную рану в груди, сквозь которую было видно сокращавшееся сердце, из которого пульсирующей струей выливалась кровь.
Аннику охватила паника. «Нет! — что было сил закричала она, стараясь встать, но встать не смогла — руки, ноги, тело стали тяжелыми как свинец. — Я не хотела опоздать, я не хотела!»
Но потом она вдруг поняла, что это не Каролина фон Беринг, а София Гренборг, бывшая коллега мужа, и скорбь внезапно сменилась ликованием.
«Вот ты и подыхаешь», — торжествующе подумала Анника, чувствуя, как радость заливает ее всю — от живота до кончиков пальцев.
В следующий момент рядом оказался Томас, он опустился возле Софии на колени, приподнял ее на руках; и пока кровь хлестала из разверстой раны, Томас занимался любовью с умирающей женщиной, а она громко смеялась от счастья.
Она проснулась, как от толчка. Из окна в комнату сочился тусклый серый свет. В углу все еще раздавался звонкий смех Софии Гренборг, хрупкий и холодный, как льдинка.
Теперь ее нет, подумала Анника. Она никогда больше не вернется и не потревожит нас.
Томас увез детей в садик. Анника пошарила рукой по полу и подняла мобильный телефон. Было десять часов сорок шесть минут. Она проспала три с половиной часа.
Сои продолжал преследовать Аннику, пока она принимала душ и одевалась. Она не стала завтракать, и вместо этого позвонила Берит и договорилась с ней вместе пообедать.
За утро нападало много снега, он лежал на земле, приглушая все звуки. К остановке неслышно бесформенной массой подкатил шестьдесят второй автобус. Водитель даже не покосился в ее сторону, когда Анника вошла в салон, показав водителю свой проездной. Тяжелое впечатление от сновидения не рассеивалось. Оно преследовало ее в проходе между сиденьями, оно дышало ей в затылок, пока она шла мимо похожих на серые тени пассажиров, не обращавших на нее ни малейшего внимания.
«Я не существую, — подумала Анника. — Я невидимка, в автобусе-привидении еду прямиком в ад».
Через двенадцать минут она вышла на остановке возле русского посольства. Берит захватила с собой талоны на питание, и Анника с виноватым видом заняла у Берит один.
— Я обязательно с тобой расплачусь…
Коллега небрежно отмахнулась, и они направились к стойке с закусками, сунув под мышки свежие номера газеты.
Читая, обе принялись за еду.
Были жертвы: лауреат, председатель Нобелевского комитета и три охранника. О последних информация была очень скудной. Имена и фамилии охранников стали известны только к утру, и лишь после этого о происшествии сообщили их родственникам.
— Поговорим об этом днем, — сказала Берит, и Анника сделала пометку на полях газетной страницы.
Раненого лауреата премии перевели из отделения интенсивной терапии в обычное хирургическое отделение.
— Не думаю, что его поместили в общую палату, — заметила Анника, переворачивая страницу.
— Его там охраняет половина МОССАДа, — сказала Верит, отправляя в рот последний кусок хрустящего хлебца с отрубями. — У них масса времени объяснить ему, как получилось, что в него стреляли. Они-то знают, сколько угроз в последнее время сыпалось в его адрес.
