Последняя охота - страница 3

Никому другому он бы не спустил подобного кощунственного отношения к своему «вольво», но Ивана… Он уселся поудобнее, крепко сжал руль и нажал на педаль газа. Ему было хорошо. Он чувствовал себя счастливым и легким с этой молодой женщиной, которая в свои тридцать два все еще грызла ногти. Ньеману нравилось ее присутствие рядом и аромат, похожий скорее на запах рисового пудинга, чем на духи роковой красавицы.

Никто не понял Ньемана, когда он выбрал в помощницы лейтенанта Ивану Богданович. Да, у нее есть все надлежащие качества, но она… женщина! А Ньеман – старый мачо, женоненавистник «на внешнем контуре», фаллократ «в самой середке». По его мнению, легавый = мужчина, все остальное – чушь собачья!

Ньемана забавляла подобная версия собственной репутации, не имеющая ничего общего с действительностью. Его отношение к женщинам было гораздо сложнее. Он никогда не был женат, но речь не шла ни о презрении, ни о равнодушии. Скорее об уважении пополам с опаской.

С Иваной все обстояло иначе. Комиссар не встречал полицейского лучше – а он повидал многих. Ее результаты в Школе полиции были красноречиво убедительны, за годы последующей службы она не допустила ни одного прокола. Так что никто другой с ней даже рядом не стоял.

– Нам сюда? – спросил Ньеман, увидев указатель на Фрайбург.

– Угу… – Ивана кивнула, доклевывая еду, как голодная птичка.

Он вдавил педаль газа и спросил:

– Ну так что там случилось?

– Если верить «Форбсу», семья Гейерсберг владеет двадцатым по размеру состоянием в Германии, приблизительно десятком миллиардов долларов. Эти аристократы, уроженцы земли Баден-Вюртемберг, зарабатывают деньги автомобилестроением[5]. С промышленной группой VG сотрудничают все немецкие конструкторы.

– Кто умер?

Сколь бы невероятным ни показался этот вопрос стороннему наблюдателю, Ньеман задал его, потому что не успел заглянуть в досье.

– Юрген, – сообщила Ивана. – Он и его сестра Лаура – главные наследники. Ему было тридцать четыре года. Тело было найдено в прошлое воскресенье в лесу Трусайма, в Эльзасе.

– Почему там?

Белочка доела, сунула пустой контейнер в мешок и схватила свой айпад.

– Раз или два в год Гейерсберги приглашают сливки местной аристократии и основных профессиональных партнеров на большую псовую охоту. В субботу все обедают в семейном охотничьем павильоне. Готовятся. Ночуют на месте, а в воскресенье утром торжественно форсируют Рейн.

– А при чем тут Эльзас?

– А при том, что псовая охота запрещена в Германии с пятидесятых годов, – объяснила Ивана, листая айпад. – Во время охоты два французских гостя заблудились в лесу и наткнулись на… останки графа. Голова лежала в нескольких метрах от тела.

Ньеман на мгновение отвлекся от дороги, чтобы взглянуть на снимок. Малоаппетитное зрелище: позеленевшее тело лежит в грязи, черная шея зияет дырой, на теле – длинный вертикальный разрез.

– Судя по отчету патологоанатома, – прокомментировала Ивана, – внутренности жертвы убийца прихватил с собой.

Следующее изображение: голова на ковре из опавших листьев.

– Что у него во рту?

– Веточка дуба. Знак уважения со стороны убийцы.

Эта деталь кое-что напомнила Ньеману, но он обошелся без комментариев: не стоит откровенничать с заместительницей, особенно с такой, как Ивана. Пока…

– Другие увечья?

– Две раны, обе скорее странные. Убийца кастрировал жертву и сделал надрез вокруг сфинктера, как будто хотел вытащить гениталии через это отверстие.

– Их нашли?

– Нет. Военный трофей. Нельзя исключать изнасилования, хотя биологический материал не обнаружен. Да и дырка великовата для члена нормального размера. Так что, если акт имел место, либо наш душегуб «оснащен» как бык, либо использовал тонфу[6].

Ивана докладывала небрежно-шутливым тоном. Дразнила смерть.

– Когда его видели живым в последний раз?

– В субботу, в полдень. Он исчез во второй половине дня и «нашелся» в воскресенье утром, под дубом.

– Французы вызывают подозрение?

– Ни малейших. Честные производители электронных комплектующих из Страсбурга.

– А что у жандармов?

– Ничего. Образцы, собранные на месте преступления, ничего не дали: ни отпечатков, ни фрагментов плоти…