– Мама! Мама! Мамочки, да снимите же ее! Чего вы сидите, как истуканы? А-а? Ща рванет… е… бл… Точно рванет! – опять длинный силлогизм, состоящий сплошь из матерных слов, на удивление стройно сочетающихся. Наконец, устав от мата и нашего бездействия, парень отчаялся и просто завопил, глядя почему-то на Беловицкую: – А-а-а-а-а-а-а!!!
Самое интересное заключалось в том, что все это произошло в считаные доли секунды. Потапка недоуменно покосился на орущего, Валя стояла столбом, держа в руках элегантную летнюю шляпку. Один Родион Потапович не утратил хладнокровия и собранности.
– Прекратить бардак! – гаркнул он. – Мария, что за дела?
Чем я всегда отличалась, так это неженской способностью кратко, четко и без эмоций отвечать на вопросы и формулировать проблему.
– У нас клиент, Елена Беловицкая. – Имя, конечно, было лишней подробностью, но не упомянуть его было бы совсем уж невежливо по отношению к уважаемой даме. К тому же я и так ужала свое сообщение до минимума. – На нее напал этот парень. Говорит, что на нем бомба. Все.
– Понятно, – кивнул Родион Потапович.
Он моментально схватил пса и ребенка за шкирку, вытолкнул за дверь, туда же послал Валентину, приказав срочно бежать к машине. Мне кивком указал на Беловицкую, молчаливо телеграфируя – выводи! После чего подошел к затихшему парню, который испуганно прислушивался к своему животу, и негромко спросил:
– Что у тебя там? Дистанционка или с таймером?
Надо сказать, что выглядит Родион Потапович, по меркам москвичей, как самый настоящий среднестатистический лох: маленький, щупленький, с непропорционально большой головой, которая кажется таковой из-за встрепанной клочкастой шевелюры. Криво сидящие очочки и очень неприметное лицо. Одевается чаще всего в серые брюки и рубашку, все это он неизвестно где умудряется приобретать, избегая постоянного контроля своей жены. Она-то заботится о его гардеробе с таким тщанием, что Родиона уже воротит при слове «бутик» или «галерея». Однако за непрезентабельной внешностью скрываются мощный интеллект, великолепная интуиция, железная логика и поистине феноменальное чутье. При этом Родион разбирается буквально во всем.
– А-а-а-а… – Парень не смог выговорить ни слова. Он пару секунд по-идиотски таращился на Родиона, после чего благополучно потерял сознание.
– Идиот, мать его, – резюмировал шеф.
Он осмотрел одежду и карманы незадачливого диверсанта и как-то устало бросил:
– Магний. Могло быть и хуже. Мария, дуй на улицу.
Я в экстренном порядке вывела Елену Дмитриевну во двор, по возможности прикрывая ее собой. Конечно, я не профессиональный телохранитель, и эта женщина при всем ее обаянии не вызывает во мне настолько теплых чувств, чтобы я рисковала ради нее своей жизнью, но у меня, в отличие от простых людей, есть одна небольшая особенность – я везучая. На меня не упадет кирпич, не уедет автобус, если он мне вдруг понадобится, а он мне не понадобится, потому что мой джип всегда в идеальном состоянии. Если и ломается, то лишь в чужих руках. И уж конечно, в самый ответственный момент, когда надо делать ноги, у меня не развяжется вдруг шнурок, не зацепится за что-нибудь одежда, не случится внезапное расстройство желудка, и бомба, которая должна вот-вот взорваться, подождет еще пару секунд.
Каким-то необъяснимым образом я воздействую на окружающую среду, излучаю, наверное, флюиды замедления момента опасности, но все сводится к одному – телесная сохранность Марии Якимовой нерушима. И что самое удивительное, люди, которые рядом со мной, точно так же находятся в безопасности. Правда, иногда меня посещают мысли – а что, если я встречу вдруг такого же человека, как и я, но с обратным знаком везучести? Стараюсь об этом не думать. Хотя если подойти к вопросу с точки зрения логики, то наша встреча никогда не произойдет: ему, как всегда, не повезет, а мне улыбнется удача.
– У него правда бомба? – озабоченно спросила Беловицкая, когда мы оказались в машине. – Надо же, как все вышло… А ведь я его чуть в солнечное сплетение не ударила. Представляю, какой был бы «бум»!
Да, с чувством юмора у Беловицкой все в порядке. А вот я несколько переволновалась – слишком уж бурный выдался полдень. Побледневшая Валентина сидела на заднем сиденье джипа, крепко прижав к себе ничего не понимающего сына. Счастливчик, видимо, самостоятельно понял: неладно что-то в Датском королевстве, а потому постарался спрятаться на полу. Дрожащий плюшевый пригорок.
