- Ты, блин, даешь! - сказал Сидоров и снова наполнил рюмки.
- Это только за один день, - похвастался я, не упомянув, что за две предыдущие недели не заработал ни рубля. Был,
правда, аванс, что мне выдали в охранном агентстве «Статус», где я числился, но это действительно были копейки.
- Я всегда думал, что парень ты башковитый, - заявил Сидоров. После этого мы выпили еще по одной. - И я всегда не мог
понять, почему такой башковитый парень все время сидит без бабок?
- У нас с тобой все долги списаны, - напомнил я. - За ремонт, что ты моей «Оке» сделал, я расплатился.
- Я не об этом, - брезгливо поморщился Сидоров. - За это мог бы и не платить, это ерунда... Я - вообще. Глобально. - Он
вскинул руки и образовал нечто вроде круга. - Шаришь, о чем я?
- Пока нет, - признался я.
- Ты, блин, башковитый парень, - повторил Сидоров. - Ты мне помог, когда меня сволочи подставить хотели, срок
впаять... И когда я тому козлу, гангстеру недоделанному, башку прошиб. Ты, блин, меня просто спас! Не забуду!
Он энергично затряс мою ладонь. Я кивал головой в такт этой тряске.
- Я тебя уважаю, - с чувством сказал Сидоров. - Поэтому я пришел именно к тебе. Чтобы рассказать тебе про одно дело.
- Вот с этого и нужно было начинать, - вздохнул я и отодвинул от себя рюмку, которую Сидоров успел в очередной раз
наполнить.
- Мне лучше знать, с чего начинать! - возмутился Сидоров. - Это я же буду рассказывать, а не ты.
Глава 4
- Мужчина в моем возрасте должен жить достойно, - изрек Сидоров исходный тезис. Я больше не притрагивался к
коньяку, и мой гость быстро расправился с бутылкой в одиночку. После чего сильно порозовел лицом, которое вскоре стало
одного цвета с его патриотической майкой.
- И поэтому надо развиваться, понимаешь? Ты же не можешь всю жизнь ездить на своей «Оке»? Верно?
«Очень даже могу», - подумал я, но не стал опровергать Сидорова.
- Я тоже не могу всю жизнь кататься на своем драндулете. Верно?
- Ага, - согласился я. Под «драндулетом» Сидоров подразумевал свою «Ауди», подержанную, но выглядевшую и
ездившую вполне прилично.
- Значит, надо что-то менять в этой жизни, - сделал вывод Сидоров. - В твоей жизни, в моей жизни...
Мне не очень понравилось, что Сидоров стал принимать решения насчет моей жизни. Но коньяк сделал меня терпеливым.
- Есть дело, - сказал Сидоров. - Дело, которое даст нам это... - Он замолчал, собираясь с мыслями. - Даст нам развитие. И
много бабок. Дело верное, сто десять процентов...
Тут я сообразил, что наша беседа зашла куда-то не туда.
- Сидоров, ты спятил? - поинтересовался я. - Ты что мне предлагаешь?
- Способ изменить твою жизнь, - проникновенно глядя мне в глаза, сказал Сидоров. - И мою тоже.
- Ограбить кого-нибудь собрался? - тоскливо спросил я. - На старое потянуло? И ради этого ты приперся ко мне посреди
рабочего дня, разорился на коньяк, который ты терпеть не можешь? Все только из-за этого? Ты что, дурак? Ты меня первый
день знаешь? Я когда-нибудь соглашался на такое?
Сидоров не ответил. Он шмыгнул носом, напоминавшим розовую картофелину средних размеров, поправил золотую
цепочку с крестиком, что обвивала его крепкую шею, и продолжил:
- Если бы я предложил тебе ограбить водочный ларек, ты мог бы вытолкать меня к чертовой матери. И был бы прав! -
Сидоров скромничал: вряд ли мне бы удалось вытолкать его за порог, правого или неправого. - Но речь идет о таких
бабках... - Он смачно прищелкнул языком. - Речь идет о такой куче бабок, что ты просто сможешь после этого не работать.
Понял? Не ра-бо-тать! - по складам произнес он.
- Миллион долларов? - скептически посмотрел я на Сидорова.
- Что? - не понял тот.
- Чтобы я никогда больше не работал и жил не хуже, чем теперь, мне понадобится миллион долларов. Если на двоих - два
миллиона.
- Хер его знает, сколько там на доллары, - энтузиазм Сидорова несколько утих.
- В любом случае меня это не интересует.
- Ты меня даже не дослушал!
- Все и так понятно.
