То, что это означало на практике, значительно варьировалось. Это понималось как абсолютное повиновение государству, что и делало большинством немецких христиан в годы Гитлера. Такое отношение гораздо более распространено было в течении всех веков. Задолго до современной эпохи монархи и их сторонники использовали этот стих для легитимации своей власти: их подданные должны были повиноваться им, потому что Иисус сказал, что их политическое обязательство принадлежит царству правителя. Совсем недавно многие американские христиане использовали его в эпоху борьбы за гражданские права, чтобы критиковать акты гражданского неповиновения. Этот стих, по их мнению, означает, что мы должны быть послушными гражданской власти, даже если мы хотим изменить её законы.
Некоторые используют его сегодня, чтобы утверждать, что христиане в Соединенных Штатах должны поддержать решение правительства пойти на войну с Ираком: в политических вопросах мы должны подчиняться нашему правительству. Другие христиане не настаивают на абсолютном повиновении правительству, независимо от его характера, но тем не менее считают, что этот стих означает, что религиозные обязательства и политические обязательства (и должны быть) в основном разделены.
Но большой вес, придаваемый этому стиху в качестве торжественного заявления о взаимоотношениях между религией и политикой, скрывает от нас то, что это стих означает у Марка. История, в которой появляется стих, продолжает серию словесных столкновений между Иисусом и его противниками. Истории отмечены атакой, парированием и контратакой, ловушкой, избеганием и контратакой. Представите себе, что цель этого текста состоит в том, чтобы дать набор вечных истин о человеческой жизни - это значит игнорировать контекст повествование, частью которого являются эти эпизоды.
Стремясь отбросить этот привычный способ видеть эти историю, мы возвращаемся к повествованию. Люди, идентифицированные как “некоторые фарисеи” и “некоторые Иродиане”, посланы к Иисусу властями. Фарисеи были еврейским движением, приверженным интенсификации традиционной религиозной практики, включая соблюдение субботы и законов о чистоте. Мало того, что эти части Завета с Богом были даны Моисею на горе Синай, но они были формой сопротивления ассимиляции Эллинистическому и Римскому культурному империализму. Хотя мы очень мало знаем о Иродианах, они были, как следует из названия, сторонниками Иродов, королевской семьи клиентских правителей, назначенных Римом. Как здесь, так и ранее в его Евангелии (3:6; 8:15), Марк сообщает, что эти две группы были объединены друг с другом и в союзе с властями.
Они задают Иисусу вопросы, предназначенный для того что бы заманить его в ловушку. Они начинаются с хвастливого пролога: "Учитель, мы знаем, что Ты человек прямой, никого не боишься и никому не угождаешь, а прямо и ясно учишь жить так, как велит Бог. Скажи, позволительно платить подать цезарю или нет? Платить нам или не платить?»
Это был провокационный вопрос. С тех пор, как еврейская страна была присоединена к Римской империи в 63 году до н.э., Рим требовал большой ежегодной “дани” от еврейского народа. Рим не собирал дань непосредственно со своих подданных. Скорее всего, местные власти отвечали за его сбор (и в нашем случае именно они посылают фарисеев и Иродианцев к Иисусу).
Хотя дань включала в себя налог на душу населения, или ”голову", взимаемый со всех взрослых еврейских мужчин, годовая сумма, причитающаяся Риму, включала гораздо больше. Большая часть этого собиралась за счет налогов на землю и сельскохозяйственное производство. Это был способ, которым империя получала прибыль от своих владений.
Римское налогообложение было обременительным не только потому, что оно было экономически обременительным. Это также символизировало отсутствие суверенитета еврейской страны.
Представители власти умело установили ловушку. Любой ответ приведет Иисуса в беду. Если бы Иисус ответил "Нет", ему могли бы быть предъявлены обвинения в отстаивании отказа в Римской власти, одним словом, с подстрекательством к мятежу. Если бы он ответил "Да", он рисковал дискредитировать себя толпой, которая по экономическим и религиозным причинам возмущалась Римским правлением и налогообложением. Скорее всего, это было основной целью вопроса: отделить Иисуса от толпы, приведя его к непопулярному ответу.
