Последняя милость - страница 92

Теперь же они все сидели в гостиной. На раскладных столиках дымились тарелки с «фирменным блюдом» Питера. Клара говорила правду. Это странное горячее месиво из картофельного пюре, жареной индейки, гороха и подливки выглядело, как помои, но на вкус было совершенно восхитительным. Свежий хлеб и миски с зеленым салатом стояли на журнальном столике. Люси сновала между гостями с видом голодной акулы.

— Этот фотограф вообще постоянно выскакивал то тут, то там, как чертик из табакерки, — согласилась Клара, намазывая маслом аппетитную горбушку. — Но он фотографировал только Сиси.

— Ему за это платили, — объяснил Гамаш. — А где были вы все?

Он сделал глоток красного вина и приготовился внимательно слушать.

— Я сидела на трибуне рядом с Оливье, — сказала Руфь.

— Я сидела между Мирной и Габри, — вспомнила Клара. — А Питер играл.

— Ричард Лайон сидел рядом со мной, — сказала Мирна.

— Он никуда не отлучался? — поинтересовался Гамаш.

— Нет. Это абсолютно точно. Я чувствовала рядом живое тепло и обязательно бы заметила, если бы он встал. А что говорит Кей Томпсон? Она же сидела прямо рядом с Сиси. Наверняка она что-то видела.

Все согласно закивали и повернулись к Гамашу. Старший инспектор отрицательно покачал головой.

— Я разговаривал с ней сегодня. Она говорит, что ничего не видела и поняла, что что-то случилось только тогда, когда Сиси закричала.

— Я ничего не слышала, — сказала Руфь.

— Никто ничего не слышал, — кивнул Гамаш. — Ведь именно в этот момент Матушка очищала «дом».

— Конечно! — вспомнил Питер. — Стоял страшный шум. Все кричали и хлопали.

— А как насчет Кри? — поинтересовался Гамаш. — Кто-нибудь видел, где была она?

Ответом ему было общее молчание.

Гамаш в который раз попытался поставить себя на место Кри. Что должна была чувствовать эта девочка? Никому не было дела ни до ее чувств, ни до ее боли. Она все держала в себе. Несмотря на необъятные размеры, ее никто никогда не замечал, как будто она была человеком-невидимкой. Что происходит в душе ребенка, который всем безразличен до такой степени, что его даже не видят?

— У вас есть Библия? — обратился он к Кларе. — Мне необходим Ветхий Завет на английском.

Они подошли к книжному шкафу, и после довольно продолжительных поисков Кларе все же удалось найти то, что нужно.

— Можно взять книгу с собой? Я верну ее вам завтра.

— Можете вернуть ее хоть в следующем году, — улыбнулась Клара. — Я даже не помню, когда в последний раз открывала Ветхий Завет.

— В последний раз? — переспросил Питер.

— Ну, в первый и в последний, — рассмеялась Клара.

— Мы можем посмотреть фильм прямо сейчас, старший инспектор, — предложил Питер. — Хотите?

— Очень хочу, — сказал Гамаш.

Питер потянулся было за лежащей на столе кассетой, но Гамаш остановил его руку.

— Если не возражаете, я сам ее поставлю.

Он достал носовой платок и с его помощью аккуратно извлек кассету из коробки. Никто не поинтересовался, где он ее взял, а сам Гамаш не стал уточнять, что она была найдена в мусорном контейнере убитой женщины.

— О чем фильм? — спросила Мирна.

— Об Элеоноре Аквитанской и ее муже, короле Генрихе, — ответила Руфь и, заметив удивленный взгляд Гамаша, добавила: — Вы что, действительно не смотрели «Лев зимой»? Замечательный фильм. В главных ролях Кэтрин Хепберн и Питер О’Тул. Кстати, если я ничего не путаю, действие происходит на Рождество. И сейчас Рождество. Странное совпадение, правда?

Гамаш подумал о том, что это далеко не первая странность, связанная с делом Сиси де Пуатье.

Зарычал знаменитый лев «Метро-Голдвин-Мейер», небольшую, уютную гостиную заполнили мощные звуки готической музыки, и на экране появились злобные морды горгулий. Уже с первых кадров зритель погружался в атмосферу упадка и борьбы за власть.

И страха.

«Лев зимой» начался.

Машину сильно заносило, и агент Николь с трудом вписалась в поворот на узкую дорогу, ведущую к Трем Соснам. Гамаш не предложил ей поселиться вместе с ними в местной гостинице, но она все равно там поселится, даже если ей придется оплачивать свой номер из собственного кармана. В Монреале, после беседы с напыщенной директрисой частной школы, в которой училась Кри, Николь заехала домой, чтобы забрать дорожную сумку, но ей пришлось задержаться, чтобы пообедать с родственниками, собравшимися в их маленьком, но всегда содержащемся в идеальном порядке доме.